Прихожу в себя от ощущения удушения и как будто лопаюсь от переполняющей меня воды, а еще переизбытка воздуха внутри себя. Резко сажусь, кашляю и обильно сплевываю противную соленую воду, вытекающую не только изо рта, но также носа и даже, кажется, сочащуюся из ушей.

- Что это было? - спрашиваю хрипло, задыхаясь и чувствуя сильнейшую боль в горле.

Меня и впрямь будто душили. Не то чтобы я на своем опыте знала, каково это, но, уверена, ощущения должны быть очень похожими. Однако я ничего удушающего не помню. Последнее, что помню - уродливые коралловые разветвления и черепаху. Не она же на меня покушалась.

- Ты ударилась башкой о коралл и пошла ко дну, - слышу спокойный голос.

Мужской голос.

Дергаю головой вправо и, встретив уже знакомые глаза цвета колкого льда, убеждаюсь, что права в своей догадке.

- Опять ты! - восклицаю грубо - мне неприятно, что мы встретились при таких нелестных для меня обстоятельствах.

- Я. Ты тонула, а я, между прочим, тебя спас, соседка-сталкерша, - голос не сердитый, а нежный и ласкающий, а взгляд… если я и тонула, то в этих беспощадных омутах. - И вернул к жизни, сделав искусственное дыхание.

Так вот откуда это ощущение, словно я шина, которую накачивают, с каждым нажатием на насос впуская новую изрядную порцию воздуха.

Он склоняется ближе ко мне, я инстинктивно отклоняюсь все дальше, и чтобы не упасть, вынуждена опереться на локти. Больше отступать мне некуда. Нависая надо мной, он победно улыбается, делает еще движение вперед и накрывает мой рот своим. Его рука удерживает меня под голову, лишая последней возможности избежать его губ. Целует жадно, страстно, буквально втягивает меня в себя, засасывает, будто хочет заглотить целиком.

Я беспомощно хватаюсь за него, отвечая с не меньшей жадностью и пылом - не иначе виной всему недавний обморок, - и сознание едва снова не ускользает от меня, но в последнюю секунду блондин меня отпускает. Точнее, освобождает мои губы, но продолжает крепко держать в руках, я даже не почувствовала, что он притянул меня к себе и расположил на своих коленях.

- Не смог удержаться, - в интонации и дерзком взгляде ни намека на чувство вины.

- А "извини"? - спрашиваю все еще с хрипотцой в голосе, но теперь причина ее совершенно в другом.

- Не извиню, - криво усмехается случайный спаситель. - Давно этого хотел.

- Когда давно? Мы впервые увиделись позавчера.

- Вот с тех пор и хотел.

И улыбается так… мило, так обезоруживающе, так… провокационно и порочно. А эти губы… манят и дразнят. Напоминают о недавнем поцелуе и сводят с ума.

Ах, что это был за поцелуй! Мои губы горят и требуют продолжения. Никто никогда не целовал меня так, как этот блондинистый мачо. Правда, ни у кого и никогда особо не было на это шансов. Но этот альфа-самец и не ждал свой шанс, он просто взял себе то, что плохо лежит. А плохо лежу сейчас я.

Эта мысль заставляет меня заерзать в его руках, но, чувствуя, что так я трусь о его обнаженные пресс и бедра, я замираю.

- Наверное, ты уже можешь меня отпустить, - говорю, опустив взгляд с его лица на загорелую грудь, вид которой заставляет меня заволноваться еще сильнее, и я стыдливо отвожу глаза на кажущийся безопасным сгиб его локтя.

Но это не помогает - я чувствую, как горят щеки.

- Отпустить не могу, - я его не вижу, но слышу по голосу, что он вновь усмехается,  - но если тебе лучше и ты готова отправиться домой…

- Готова! - тороплюсь уверить его, в действительности думая "Нет-нет-нет, не хочу уходить, хочу остаться и смотреть в эти прозрачные как озеро, затянутое льдом, глаза, а не мечтать о них".