– Ты идешь? – нетерпеливо обратилась она к Чеду, который медленно выходил из аппарата.

– Зачем мы здесь? – спросил он выпрямившись.

– Кое-что купить. Идем.

Проходя вдоль узкой улицы Чед то и дело озирался, смотрел на прохожих, группы людей и заглядывал в окна.

– Ты вообще бывал на улицах этого района? – с издевкой произнесла Диана, заметив, как ее напарник изучает местность. Она же шла уверенно, раскалывая лед из людей перед собой взглядом. По ней было понятно, что она не впервой здесь, знает, куда идет и хочет, чтобы люди видели ее издалека. Как-будто ей нравилось показывать, что она не такая как они.

– В детстве гулял, – ответил Чед. – То там, тот тут. По всему городу. Но не помню такой разрухи.

– Это восточный сектор, – вздохнула она. – Самый бедный. Добро пожаловать.

Через несколько метров Чед обратился к ней, поравнявшись шагом:

– Диана, ты заметила в капитане что-нибудь необычное?

– Что? – спокойно спросила она.

– Он болен?

– Нет, – так же спокойно и уверенно ответила Диана.

– Он плохо выглядит. Я это еще при переводе увидел. Но вчера он был что-то совсем не очень. Я у вас недавно, и не решался спросить.

Диана замедлила шаг. Она думала: стоит ли говорить? Но хуже не станет. Любой полицейский в ее отделе знал ответ.

– У капитана, – решилась она, – больная дочь. Ей девять. С каждым днем ей все хуже. Он совсем не спит. И на работу выходит. Я не знаю, зачем он в такое время работает, и где находит силы. Видимо хочет отстранится, или меньше слышать как она переносит боль. Ему очень нелегко. Она скоро умрет, – последние слова дались ей тяжко. У нее стоял ком в горле.

Чед ничего не сказал.

Они миновали четыре дома и зашли за угол, очутившись между двумя зданиями, позади которых стояло пепелище многолетней давности. На торце одного из домов была лестница в подвал. Рядом кучковался народ. Диана вела за собой Чеда и не отводя взгляда от пепелища спустилась в подвал. Внутри было душно, витал запах от алкоголя, слышны кашель и шум разговоров. У входа стоял высокий но худой вышибала. Диана не обратила на него внимания, как-будто его и нет, а Чеду стало не по себе от его взгляда, который провожал их. Пять человек выстроились в очереди к прилавку, за которым стоял такой же бугай, только толще. Он их приметил и тоже не сводил глаз. Диана посмотрела на дверь между полок у него за спиной – у этой двери в середине находилось окошко, которое сейчас было закрыто, поэтому Диана в наглую встала напротив бугая, оттолкнув спиной первого в очереди. Парню позади нее не понравилась эта наглость и он схватил ее за руку.

– Девчонка, этот значок не значит, что ты можешь так себя вести.

Диана резко развернулась и плечом толкнула парня в грудь.

– Я не хочу тебя трогать, ты грязный и воняешь, – сказала она ему, чуть ли не плюнув в лицо. – Поэтому сам отойди. И не смей прикасаться ко мне.

Она посмотрела на людей в зале. Люди вокруг замолчали и смотрели на ее. От дальнего стола к ним подошли трое. Тот, что явно был главным среди них, обратился к ней:

– Скадд. Ты слишком смелая со значком, пистолетом и напарником. – Он демонстративно толкнул ее ладонью в плечо.

Диана, оторопев от наглости, отвернулась от него, уставившись на бугая за стойкой.

– Тебя пугает мой значок? – она сняла полицейскую бляху с груди, повернулась и показала его наглецу. – Так следи за ним.

После этих слов она резко стукнула значком по столешнице, и оставив его на ней нанесла этой же рукой удар выскочке по челюсти. Почувствовал резкую боль в костяшках она глухо вскрикнула, потрясла ладонью и рефлекторно помассировала ушибленное место. Чед быстро достал пистолет и направил на толпу.