– Ракушка, – несмотря на усталость и раздражение, я постарался обратиться к ней как можно ласковей. – Давай ты дождёшься нас на балконе. Мы закончим упаковывать вот эти две груды, а потом пойдём перекусить. Договорились?

Дракониха согласно и виновато кивнула и попятилась к балконной двери.

– Стоп-стоп-стоп, – быстро сказал напарник, перехватывая её хвост. Ракушка ещё неважно понимала человечий, но грозную интонацию уловила и замерла. – Зря ты отправил её на балкон, – это уже мне. – Она по пути снесёт все упакованные посылки.

Я страдальчески покосился на ряды обмотанных ярко-зелёным скотчем коробок.

– Мда. Тогда так. Куша, стой на месте. И терпеливо жди. Я знаю, тебе больше нравится резвиться, но мы должны сегодня это закончить. А завтра поможешь нам довезти посылки на почту.

– «Фуфур и компания», – ядовито кивнул друг и выдал их слоган: – «Почтовая феерия: ваш груз долетит на крыльях фей!»

– Вень, – попросил я, – не язви. Давай поскорей закончим. Очень хочется поужинать раньше полуночи.

И мы продолжили паковать подарки малышам разных реальностей в рамках шефской программы «ТехноДоброБот». Наборы кукольной эльфийской посуды, коробочки с принадлежностями юного садовника и пластмассовыми семенами из императорских теплиц, пластилиновые шаманские украшения, игрушечные мётлы, светящиеся ветряные краски, карнавальные костюмы колдунов и драконов…

– Слушай, чувствую себя малолетним эльфёнышем, – хрюкнул друг, примеряя эльфийские уши.

– Они тебе малы, балда.

– О, вот что придётся в пору! – продолжал веселиться Веник, напяливая плащ, имитирующий драконью чешую. – Или вот это! Ну-ка, ну-ка…

Веник хрюкнул ещё раз, потянулся за парой когтистых перчаток, сделал пируэт… И вдруг исчез.

– Зараза, – сквозь зубы выдохнул я и бросился к тому месту, где только что стоял «малолетний эльфёныш». К счастью, иллюзорная мантия, что он откопал, оказалась без эффекта перемещений.

– И кто, интересно, купил такое детям?! – отдуваясь, выпалил друг. Уцепив текучую материю кончиками пальцев, я осторожно отложил её подальше, придавив приметным ярко-красным рулоном обёрточной бумаги.

– Это ведь незаконно? – хмурясь и отряхивая с локтей остатки едкого импульса временной прозрачности, поинтересовался Вениамин.

– Незаконно. Бытовые полотна-исчезалки запрещены, как и ручные драконы. Я уж молчу про их токсичность.

– Вот зараза! Не сочти меня параноиком, но я всё же её надел, пусть и на несколько секунд. Мне нужен антисептик.

Я кивнул: такими вещами не шутят.

– Заканчиваем – и за лекарством.

У нас ушло ещё минут пятнадцать, чтобы привести помещение в относительный порядок и рассортировать упакованные коробки по пунктам назначения. Разогнувшись, я вытер пот со лба.

– Просто жутко хочу есть. И Ракушка голодная. И ты тоже злой и голодный. Давайте заедем в кофейню? По пути метнёмся в аптеку. Купим тебе антисептик, а ей питательный крем для чешуи. А то от этого чехла, что мы у Фуфур купили, у неё весь гребень запаршивел…

Мы оглянулись на застывшую в краткой дракоспячке Ракушку, огненный гребень которой и вправду шелушился и шёл жёлтыми пятнами.

– Прекрасный план, – буркнул друг, разглядывая покрасневшие кисти и предплечья. Эти краткосрочные мантии-исчезалки были дёшевы, незаконны и отлично обеспечивали временную прозрачность-невидимость, но платить за это приходилось высокой токсичностью: никогда не следовало надевать мантию на голое тело, а открытые участки – шею, запястья – приходилось предварительно смазывать специальным составом. Веник, разумеется, ничего не подозревая, просто напялил «драконий плащ», и теперь обжёгся: с каждой минутой следы проступали всё явственней.