Присцилла наверное уже заждалась.

***

Полупустой вагон провонял хлоркой и старыми пыльными сидениями. Если хорошенько хлопнуть по одной из таких, то можно поднять нехилый столп пыли.

Я бы занялась этим прямо сейчас, сама не знаю зачем. Очень хотелось сделать что-то странное, что-то детское. Мать бы посмотрела на меня в эту минуту как на дурочку, но, скорее всего, не стала бы ругать. Она сама была как бесконечно-вечный ребенок. Смеялась с тупых шуток и становилась невероятно серьезной при виде редкого мухомора на очередной вылазке на капище.

Мерное постукивание колес поезда успокаивало. Я, уставившись в окно, наблюдала стремительную смену пейзажа. Еще несколько минут и Мортвилль. Маленький город, окруженный горным кольцом, с бесконечными соснами и туманами, Мортвилль не пускал чужих. Он не любил правильных. Свампвичфильды не зря выбрали именно это место, основываясь в деревне Морт. Вероятно эти люди сразу знали, что селятся в месте со странной энергетикой – темной, непонятной, зловещей… загробной.

Лично я никогда не встречала потустороннего. Даже будучи юной ведьмой. Но точно знала – оно существует. Правда, сокрыто от глаз и недоступно таким как я – неполноценным ведьмам.

«Станция «Мортвилль» – неожиданно громко задребезжал старый динамик вагона. Схватив свой чемодан на колесах и шоппер, в которые, возможно, уместилась вся моя жизнь, я встала с сидения и направилась к выходу.

Вот он – город, где я родилась. Интересно, а он считает меня своей? Или, для Мортвилля я тоже чужеземка, как и те суетливые туристы, кучкующиеся у киоска с журналами, что приехали поглядеть на знаменитый город ткачей?

Пока я шла до автобусной остановки, чтобы взять такси, во мне боролись сразу несколько желаний – встретить знакомые лица и никогда и ни при каких обстоятельствах не встречать их.

Хотя, я прекрасно понимала, что вскоре увижу первое и самое знакомое мне лицо. Правда она уже не сможет улыбнуться или нахмуриться. Но, мне стало интересно – она «уснула» со спокойным выражением или же в тот момент, когда я взгляну на нее, она, даже будучи мертвой, выгнет бровь и прошепчет «ну как же так, Терра?».

Слишком много мыслей о смерти.

Наконец я вышла на центральную площадь, громко захлопнув дверь желтой машины такси. Знакомые места – справа кафе «Центральный парк» (его держит миссис Салливан – мать моего приятеля из детства), напротив него, собственно, сам Центральный парк. Чуть подальше остановка «Пятачок». На горизонте виднеется офисное здание «Тостер» или же, как поговаривают местные – «плевок в историю Мортвилля». Через дорогу начинаются магазинчики. Среди них стоит она – Лавка «Цветы Камелии». Лавка моей матери.

Надо признать – она красива. Эзотерическая лавка «Цветы Камелии» уютно устроилась на Вересковой улице аккурат между небольшой аптекой и магазином «Свет для дома». Именно поэтому слева от Лавки всегда горел большой золотистый крест, как жирное напоминание о том, что ведьмовство и иные колдовские аспекты испокон веков презирались церковью. А справа лучился теплый свет от сотни ламп и люстр.

Темные окна или же, если быть более точной, витрины, за неимением света внутри мигом отразили мою фигуру – средний рост, короткие прямые темные волосы, ровным срезом ниспадающие чуть выше плеч, острые плечи, худые кисти рук и заостренный подбородок. Я так и не успела снять своё «кафедральное» одеяние – так я называла пачку официальных строгих черных костюмов, что обычно носят с рубашкой и тонким галстуком.

В Мортвилле было значительно холоднее, чем в разгоряченном Луисфорде, что успевал нагреваться к обеду как минимум от бесконечных стеклянных высоток и начищенных до блеску домов. Я поежилась – не взяла пальто. Очень жаль.