– Ты что кеглями своими размахался? Не видишь – я рядом стою! Кеглястый, да? Чуть нос мне кеглями своими не сломал!

Так за Женькой прозвище Кегли и осталось с легкой руки Нинки, которая за словом в карман не лезла. Но наши парни ее «никами» не пользовались, у них свои были. Это был наш тайный девчоночий шифр, сказал – Кегли, и понятно сразу, о ком речь идет.

Так вот, Жека Кегли к девчонкам подобрался, с краю на матрас примостился и слушает, о чем они секретничают. А девочки как раз парней обсуждали, кто кому нравится и за что. Самому Женьке приглянулась Ирка, подружка моя из колледжа, вот он клинья к ней и подбивал. Волосы у нее длинные, глаза красивые, фигурка точеная – напрочь снесло парню голову. Целый день молодой человек знаки внимания Ирке оказывал: то приобнимет, то цветочек преподнесет, а то и руку подаст, когда ступеньки или яма на дороге. Но та симпатии в ответ не проявляла, не хотела зря человека обнадеживать. Резко отказать Женьке она тоже считала неправильным и нетактичным, так что ухаживания, хоть и нехотя, принимала, а за цветочки вежливо благодарила.

– А давайте пить чай, – предложила я. – У нас дома булочки остались, я могу принести, и варенье есть.

Ребята оживились. Кто-то вытащил на свет старый самовар, который голенищем сапога раздувают. Поговаривали, что этот агрегат привез из армии старший брат Костика, который не так давно служил в засекреченной части и весь седой из армии вернулся, но о службе своей рассказывать никому не хотел. Видать – военная тайна, не подлежащая разглашению. Потом, года через два после армии, брат Костика на моей сестре женился. Детишки у них такие резвые, что только успевай за ними бегать да приглядывать. Бывало, средненький так спешит на улицу попасть, что на ноги обувку надевает ту, что в коридоре успел на бегу прихватить. Выскочит второпях на улицу – на одной ноге папкин ботинок рабочий, а на другой босоножек мамкин – и ковыляет прочь от дома, а я его уже за воротами ловлю, чтоб на дорогу не выбежало дитя малое. А девочка старшенькая у них, ну такая же умненькая, любимицей моей была. В семь часов утра вставала и в парк со мной шла спортом заниматься – бегать, приседать, подпрыгивать, и водными процедурами утренний моцион заканчивать. А потом мы с ней от пляжа через весь парк домой шли, нелегко нам было карабкаться под гору, но мы терпеливо двигались вверх по склону. Спортсменкой малышка могла бы стать, но выбрала свой путь. Хорошая девчонка племянница моя, с большим потенциалом! Сейчас вот тоже в Америке живет, мы все здесь в одном городе обосновались. Замуж вышла, сыночек подрастает на маму похожий, пытливый и шустрый. Бизнес они с мужем открыли, ресторанный. Так что у взрослых детей моей сестры всё хорошо, все заняты делом и семьями давно уже обзавелись.

Когда костер почти совсем прогорел и мы, уставшие за день и разомлевшие от сладкого чая с вареньем, уже готовы были пойти домой спать, парни решили перебраться на нагретую за день крышу котельной, чтобы там переночевать.

– Давайте-ка быстренько уберемся здесь на видовой площадке и продолжим разговоры на крыше. Да и небо оттуда звездное хорошо видно, – предложил наш массовик-затейник Костик.

– Нет, с нас хватит на сегодня, мы пойдем домой, а то родители отчитают, что поздно явились, – отказалась от интересного предложения Нинка и потянула за собой Алинку.

– Не хотелось бы пропустить всё самое интересное, но что поделать, маман заругает, – тараторила Нинель, неохотно двигаясь в сторону дороги. Было видно, что ей грустно оставлять честную братию.

– Подождите, мы вас проводим, – подхватились Вицин и Андропик, рослые молодые парни, издалека прибывшие в гости к нашим соседям. С ними мы и чудили сегодня на местном пляже. Это именно они подхватили меня и уронили в воду, чуть не покалечив, а теперь сами мне признались в содеянном, искренне раскаявшись. Я бы и рада была с ними поквитаться, ну да ладно, пусть живут! Я не мстительная.