Нэн хотела было что-то быстро ответить, но запнулась и задумалась. Потом она смутилась, и под копотью на ее щеках проступил стыдливый румянец. Вопрос явно застал ее врасплох.

– Прости, Хальдор. – смущенно проговорила она, – Я, кажется, забыла.

– Ничего страшного – с ободряющей улыбкой сказал молодой гном, – Зато я теперь знаю, что пожелать тебе на следующее десятилетие. И теперь-то ты понимаешь, что если бы я записал эти пожелания и вручил их тебе вместе с подарком, то, умей ты читать, могла бы напомнить себе о том, что я говорил тебе семь лет назад.

– Нуу, – протянула Нэн, – Может, ты и прав. А сложно это – учится читать?

– Для этого нужно много терпения, но раз ты так сносно переносишь работу у Килры, то, думаю, вполне сможешь научиться читать. Быть может, когда мы достигнем конца пути, мы выгадаем немного времени, и я постараюсь тебя научить.

– Здорово! – обрадовалась девушка. – Другие поварихи и служанки умрут от зависти, если узнают, что неумеха Нэн научилась читать!

– Ты говорила, что слышала, будто тебя могут сделать поварихой. Эти слухи подтвердились?

– Еще не точно, но вчера я сама слышала, как Килра говорила моей патронессе, чтобы та искала себе новую помощницу.

– А патронесса ничего тебе не сказала?

– Нет, но относиться ко мне она стала гораздо прохладней, чем обычно. Должно быть, ей не нравится, что вскоре я буду с ней наравне. – на лице Нэн снова появилась веселая улыбка. – Когда меня произведут в поварихи, я смогу тоже взять себе помощницу из девочек.

– Думаю, из тебя выйдет отличная повариха, Нэн, – с теплой улыбкой ответил Хальдор. – Твои родители гордились бы тобой, это точно.

Заметив, как после его слов посерьезнело лицо подруги, гном быстро добавил:

– Прости… Не стоило мне говорить о них.

– Нет, не извиняйся, – успокоила его девушка, – Да, их больше нет, но не только я потеряла своих родных в Берегонде. Отец часто говорил моим братьям, что те, кто погибает в бою, становятся духами предков и способны защищать своих близких после смерти. Я верю, что теперь они всегда рядом, и от этого мне становится легче о них вспоминать.

– В моей семье тоже верят в это. – тихо проговорил Хальдор.

– Ты скучаешь, по своим родным? – спросила его Нэн.

– Я думаю о них иногда. Мы расстались как-то неправильно. Слишком быстро. Когда Бервидольф объявил, что присоединяется к походу тана Ульфредина, меня поставили перед фактом и отправили собирать вещи. Родители просто стояли и молча смотрели, как я набивал свои сумки. В последний миг отец подошел ко мне и положил руку на мое плечо. Его взгляд бегал по моему лицу, будто он силился запомнить каждую деталь. Но тут меня окликнул Бервидольф, и я спешно покинул семейный шатер. Мы так и не сказали ничего друг другу на прощанье. А сейчас я даже не знаю добрались ли они до крепости Хмельной Песни.

Хальдор замолчал и вздохнул. Затем его губ едва коснулась печальная улыбка.

– Боюсь даже представить, что сказал бы отец, если бы узнал о том, что военная карьера для меня закрыта.

– Думаю, что ты неправ. Ты ученик первого рунотворца, а уж это чего-то да стоит!

– Моя семья, весь мой клан всегда шли путем воителей. Я должен был продолжить эти традиции: с блеском окончить Военную Академию и поступить на службу в гвардию одного из танов. Падение Берегонда и гибель Бервидольфа навсегда закрыли для меня эту возможность. Наши законы тверды и должны соблюдаться во что бы то ни стало. Не знаю, каково мне было бы смотреть отцу в глаза, но может оно и к лучшему, что наши пути разошлись. – сказав это, Хальдор приободрился. Улыбка снова озарила его лицо, а в глазах появился задорный огонек.