Резкий звук, похожий на треск, привлек внимание скаута. Гном ловко вскочил на ноги и потянулся за прислоненным к дереву арбалетом. Вдруг земля ушла из под ног, и старый следопыт тяжело рухнул в толщу мокрого снега. Лес в одно мгновение наполнился мерзким лаем и рычанием, со всех сторон жалобно трещали ломающиеся ветви кустов. Пытаясь понять, что же его опрокинуло, Скорвид подобрал ноги и с изумлением увидел обвитую вокруг голени веревку. Сильно воняло псиной. Арбалет все так же стоял у сосны, и гном попытался отползти в его сторону, когда веревка внезапно рванула его назад и скаут снова повалился лицом в грязное снежное месиво.

Форинвальд все утро провел наедине с кристальным ключом в собственной палатке. Ульфредин четыре раза приходил к нему за новостями об исследовании предмета, но старый маг лишь раздраженно просил не отвлекать его от выполнения своих прямых обязанностей. В итоге тан поручил наблюдения за рунотворцем своему сенешалю, а сам занялся приготовлениями к переправе.

Недавний ночной визит таинственного мага все так же не давал тану покоя, но он решил не подавать виду. Среди гномов и так уже ходили слухи о его странном поведении позапрошлой ночью, а стражи его шатра теперь почти всегда дежурят молча. «Должно быть, прислушиваются, не заговорю ли я снова с воображаемыми гостями» – думал Ульфредин. Нет, конечно он не выдумал все это. В тот вечер Ульфредин почти не пил, да и расколотый бронзовый шар как нельзя красноречивее говорил о том, что все было на самом деле. Кто бы ни был этот колдун, он обладал могущественной силой, если мог внезапно появляться, исчезать и погружать в сон целый лагерь гномов. Гройн до сих пор клянется предками, что двадцать пять гвардейцев, не считая его, почти всю ночь просидели у костра, травя байки и рассуждая о том, что ждет их в Снежном Пределе. Солдаты все подтвердили. На рассвете стражники уже подумывали трубить подъем. В этот миг в шатре тана раздался звон и жуткий треск, когда топор Ульфредина угодил в оголовье кресла.

Тан тряхнул головой, словно отбрасывая надоевшие воспоминания, и двинулся вдоль палаток и телег в сторону берега реки, где в это время кипела работа. Гномы сновали тут и там, таская длинные бревна и ведра смолы. Плотники орудовали топорами и киянками, сбивая вместе обтесанные сосновые доски на каркасе будущих лодок. Две уже были готовы, их обрабатывали смолой, еще три лодки плотники обещали закончить к вечеру. Неподалеку трудилась дюжина гномов, сооружая бревенчатый плот для перевозки пони и разобранных телег. Платформу плота сбили из обработанных бревен. К низу по краям платформы закрепили пустые бочки из-под пива для того, чтобы плот даже под большим весом мог уверенно держаться на плаву.

Тан увидел у самого берега Гройна и направился к нему.

– Мой господин, – поклонился сенешаль, – работы ведутся без перерывов. Завтра утром мы пошлем первый груз на другой берег.

– Хорошо. Обязательно разбуди меня перед этим. Я отправлюсь на первой лодке и возьму с собой несколько гномов. Пока будут переправляться остальные, мы начнем ставить лагерь на том берегу.

– Как прикажете, повелитель.

Ульфредин какое-то время молча смотрел на северо-восток, за холмы.

– От Скорвида нет вестей? – наконец спросил тан.

– Нет, владыка, – тихо проговорил Гройн, – Если пожелаете, я направлю за ним пару его скаутов…

– Ни в коем случае! – воскликнул Ульфредин, – В последний раз, когда я отправил на его поиски дюжину гвардейцев, он со мной неделю не разговаривал. Кажется это было у Теплых Водопадов, на западе Глухомани. Он обиделся на то, что я, якобы ставлю под сомнение его навыки. Упрямый старик, все еще считает себя молодым.