– Добрый день, господин Кларк Ямковский, – поприветствовал его Грей. Я же наблюдала за всем со стороны.

– Издеваешься? – нагрубил этот самый Кларк моему коллеге. Выражение его лица выдавало острое нежелание отправляться на исправительные работы.

– Понимаю Ваше недовольство. Но при оформлении займа Вы были детально ознакомлены со всеми рисками и потерями в случае своевременного невозврата и тройной просрочки займа в «ХоупСити». Примите это как данность и не сопротивляйтесь, – так же невозмутимо отчеканил Борисов и разложил на столе документы.

– Все, что нужно я уже подписал! – кажется, клиент стремительно, но вполне тактично выходил из себя. Несмотря на это, он все же подписал бумаги и, вероятно, приняв неизбежный факт, решил осмотреться, а коллега тем временем проверил данные: предмет залога и переданное имущество доверенному лицу.

Борисов жестом приказал мне провести сверку самой. Ватными ногами, я, преодолев небольшое расстояние, провела ладонью по стене и вставила в трейзер документы. Тут же стена окрасилась синим, и в моей сумочке началось движение. Чуча явно хотел покинуть временное пристанище и отчаянно толкал головой кожаную крышку от сумки, пытаясь вылезти.

«Да что с тобой такое?» – подумала я, придерживая сумочку, чтобы никто не заметил, как она безостановочно стала дергаться из стороны в сторону.

Вдруг все в кластере стихло и на самой высокой полке внешнего стеллажа в полузакрытой, уже открывающейся шкатулке проявился ослепляющий белизной свет. Чем шкатулка открывалась шире, тем свет становился ярче.

Я заметила, как охранники и Борисов сделали пару шагов назад. Затем такой же свет стал излучаться из ладоней того самого Кларка Ямковского. Тот невольно поднес к лицу свои открытые ладони и ошарашенно стал наблюдать за искрящимися и извивающимися лучами, что из его бесконечных линий на ладони устремлялись в открытую шкатулку.

Это было и завораживающе красиво, и чудовищно страшно. Стоило последнему лучу покинуть ладонь мужчины, как его руки тут же опустились. Руки опустились буквально, как во время потери самой последней надежды.

Шкатулка резко закрылась, и стеллаж начал раздвигаться в противоположные стороны. Все предметы хранения на полках от этого движения стали с грохотом падать, разбиваться, разлетаться, как щепки. Из темноты за раскрывшимися стеллажами стал проявляться свет в виде размытого круга. Такие же ослепительно белые лучи света смешивались по окружности темно-синими всполохами.

Круг увеличивался, а задолжник даже и не пробовал сопротивляться. Он просто стоял и смотрел, а в уголках его немолодых глаз я заметила абсолютно скупую, но такую отчаянную слезу, что в груди моей сжалось от чувства глубокого сожаления. Еще мгновение, и его тело резко притянуло порталом, и все закончилось.

Я пару раз похлопала веками и поняла, что кластер вернулся в изначальное состояние: стеллаж стоял на месте, все предметы так же располагались на полках, будто и не падали несколько секунд назад.

Охрана уже покинула помещение, а Борисов тихо напевал под нос какой-то незнакомый для меня мотивчик, будто все, что произошло, было моим собственным видением.

– Спокойный оказался. Стойкая и адекватная мудрость лет! Бывший военный – держался молодцом. Кстати, на отправку ушли всего две минуты времени. Это норма. Если больше или меньше – срочно необходимо доложить об этом Воронову. Такого не было, конечно, и надеюсь, не будет еще долго, – ухмыльнулся он.

Чуча в сумочке успокоился, в отличие от моего сердца, пульс которого, как мне кажется, достиг рекордной цифры. «Куда я попала? И каким надо быть человеком, чтобы вот так спокойно рассуждать о другом человеке, которого засосало в портал непонятно куда…». Не успела я очухаться, как двери в кластер снова открылись, и охрана завела Ихтиала.