– Ваше платье! – Девушка вышла из-за прилавка, держа пакет двумя руками перед собой.

Ольга не слушала. Она смотрела сквозь витрину на улицу.

– Мерси! – поблагодарил Никита, забирая покупку. – А вот и Алекс! Интересно, как он сумел нас найти?!

Перед витриной бутика действительно стоял Алекс. Лицо у него было счастливое.

– Все-таки у этой русской есть какой-то секрет, – сказала Анна, когда дверь за Шереметевыми закрылась. – Диета или таблетки.

– Понятно, какая диета, – безжалостно усмехнулась Камилла. – Нам с тобой надо пить поменьше вина, моя дорогая!

Шарлотта молчала. Ее не интересовали разговоры старших коллег. На улице, за стеклом, Алекс объяснял родителям, как очутился около магазина. Никита смеялся, Ольга хмурилась, все трое беззвучно шевелили губами, поглядывая в ее сторону. Под их взглядами Шарлотте хотелось провалиться сквозь землю.

Все они вспомнили случайную встречу через полгода, когда Алекс официально представил родителям подругу-француженку. Знакомство прошло ужасно. Никита и Алекс, как ни старались, не смогли разрядить обстановку. Безотчетные страхи Ольги получили в тот день материальное воплощение, а Шарлотта утвердилась в мысли, что от матери парня лучше держаться на расстоянии.

Эдвард лихо подкатил к тротуару напротив железнодорожного вокзала Тулузы. Алекс едва ли не на ходу выскочил из машины навстречу Шарлотте, помог ей устроиться на заднем сиденье и сел рядом.

– Эдвард, это Шарлотта, моя девушка! – с гордостью сказал он. – Шарлиз, это Эдвард, друг нашей семьи. Он англичанин.

Алекс старался вести себя как можно учтивей. Шарлотта взглянула на него с иронией, зато Дед кивнул одобрительно.

– Добрый день, юная леди! – воскликнул он на английском, развернувшись назад, насколько позволял ремень безопасности. – Рад встрече! Я буду называть тебя Чарли, если не возражаешь.

– Бонжур! – приветливо сказала Шарлотта Эдварду и повернулась к Алексу. – Я плохо говорю на английском.

– А Эдвард не говорит по-французски! – засмеялся Алекс. – Шарлотта, ты не против, если Эдвард будет называть тебя Чарли?

В ее золотисто-карих глазах мелькнула досада:

– Подойдет любой вариант, кроме Шарлотты. Ты же знаешь, я терпеть не могу это имя!

Довольный Алекс обнял ее за плечи.

– Эдвард, твоя дочь Изабель знает французский? Боюсь, сегодня вечером будут проблемы!

– Моя дочь француженка и при этом прекрасно говорит на английском, – гордо произнес Эдвард. – Я передал ей твое приглашение, но сегодня она, к сожалению, занята. Изабель присоединиться к нам завтра, если вы оба не против.

Эдвард вел себя очень мило, шутил и рассыпал комплименты Шарлотте, поглядывая на нее в зеркало заднего вида. Его старомодные любезности Алекс переводил с удовольствием, пускай и не очень точно. Только однажды в разговоре возникла неловкость.

– Чарли, где ты живешь? В Тулузе? – поинтересовался Эдвард. – Чем занимаются твои родители?

Шарлотта выбрала для ответа только первую часть вопроса:

– Да, я живу в Тулузе.

Отделаться от Деда было непросто.

– О! Прекрасно! Твои родные тоже живут в Тулузе?

Алекс с любопытством наблюдал за подругой. В течение двух лет знакомства она избегала говорить о семье.

Шарлотта и сейчас нахмурилась, но из уважения к Эдварду все же ответила:

– Моя мать держит ресторан. Старшая сестра ей помогает. Отец давно умер, я не помню его.

– Ресторан?! – воскликнул Эдвард. – Прекрасно!

Напряженное молчание Шарлотты заставило Деда сменить тему. Для подобного случая он всегда держал наготове несколько проверенных старых историй. Главным героем большинства из них был его дядя Джон.

– Знаешь ли, Чарли, мой дядя Джон был булочником, – начал Эдвард. – Они с тетей Агатой держали пекарню и маленький магазинчик, который открывался в шесть утра и закрывался к ланчу, потому что вся свежая выпечка к этому времени была уже продана.