– Да, может, – отозвался позади меня Ананта Дэви, не давая мне передышки, видимо, потому как сам волновался. – Кода-ка и я мог с ней связываться, толковать, слышать имея достаточный для того размер диэнцефалона. Но поднесь сие тока в одну сторону связь, и лишь с ее стороны. Понеже теперича, поколе мы не ведаем ее замыслов, надобно быть предельно острожными. И выстраивать ваше, мой поразительный мальчик, грядущее, таким побытом, дабы с вами ничего не случилось. И я прошу вас, Лан-Эа, будете опасливее, – он смолк, и торопливо подошел ко мне так, что я это опять увидел затылком, да обхватив мои плечи, привлек к себе и крепко обнял.
Я же не противясь, сей теплоте, перевел на сурьевича взгляд, уставившись на него снизу вверх, да усмехнувшись, проронил:
– Камал Джаганатх, но ежели Праматерь Галактика захочет моей гибели. Для нее моя охрана, моя опасливость ничего не станет значить, вы же это понимаете?
– Нет, нет, – весьма скоро отозвался Ананта Дэви и я сразу понял, что прав и он именно этого и боится. – Я убежден Праматерь Галактика не желает вашей гибели. Абы ваше рождение является самим по себе чудом, внегда разведенные способности творцов Веж-Аруджана и гиалоплазматических Галактик, сурьевича и схапатиху сызнова сошлись в одном создание. Уверен, Праматерь Галактика тока жаждет вызнать силу ваших способностей, кои быть может приближены к ней, вряд ли вас погубить, – он договорил с такой неуверенностью и коль дотоль опустив голову смотрел на меня, сразу ее подняв, перевел сам взгляд. И я внезапно понял, что Камал Джаганатх весь этот срок, оберегая меня, боялся ни мятежников Веж-Аруджана, ни маток-маскулине гиалоплазматических Галактик, а лишь ее – Праматерь Галактику… с силой, возможностями которой никто не мог совладать.
Глава седьмая
Я надрывно передернул плечами от волнения, и хотя стоящий рядом Никаль вновь пододвинул ко мне ближе, висящий в воздухе, поднос с едой, лишь оглядел ее, ибо ноне как-то не елось. Теперь я практически не испытывал голода того самого, который преследовал меня с рождения. Потому как установленное на гвотаке, межгалактической станции, находящейся в пределах системы Медуницы, оборудование, производящее для меня клеточный сок и его частое употребление, полностью решило данную мою проблему. Впрочем, сейчас я даже отказался от клеточного сока, все еще думая о разговоре с Ананта Дэви, и более ни чем не интересуясь.
Когда Камал Джаганатх покинул оскуй, меня доставили на нем до моих чертогов, дабы я обмылся, переоделся и одел вено, как символ моего статуса. Но вскоре, в сопровождении Дона и перундьаговцев, я вернулся к чертогам прабхи, абы там меня ожидали прибывшие, поколь не приступившие к кушаньям.
Днесь я вновь тягостно передернул плечами и с тем же надрывом качнул головой и, а после воззрился на главного дхисаджа. Он сегодня сидел за столом, как раз напротив меня, где зачастую располагался Ларса-Уту, определенно, чтобы я был у него все время на виду. Посему мне почему-то подумалось, что сюрпризы ноне еще не закончились…
Столовая прабхи была сомкнута с трех сторон стенами и потолком, и не имела четвертой стены, чей простор, выходил на широкую и длинную мостовую, нынче плотно набитую не только перундьаговцами, тарайцами, но и рабами негуснегести, впрочем, поместившимися почитай на грани с лесистой частью. На овальном столе внутри чертогов, опирающемся на одну массивную ножку, стояло множество всевозможных приборов, посуды, в которой находилось не менее замечательное количество еды. И это не только жидкие похлебки, щи, калья, тюря, рассольник, солянка, борщ, уха, ботвинья, джур, пигус, окрошка, таратор, но и почитаемые главным дхисаджем печености: пироги, пирожки, курниги, расстегаи, кулебяки, кокурки, коврижки, мусака, котлома. Также в знак прибытия Ананта Дэви на столе появились блюда перундьаговской кухни: белесые, розоватые, густые приправы, покачивающие от вязкости студни, заливные из рыбы, всевозможные каши, сметана, хлеб, вареники, бараний сычуг, кнедлики, бигос, голубцы, жаркое, плескавица, мясо под взварами и многое иное. Опять же в кувшинах стояли разные напитки: сбитни, квасы, кисели, компоты, морсы, соки, меды, лесные чаи, сурья, сыровец, и, скорей всего, явамад.