Склонив голову набок, он посмотрел на её грудь. Там, хоть и слабо, всё ещё виднелись последствия его сегодняшнего допроса. Круговыми движениями он несколько раз провел пальцами по её соскам, затем медленно спускаясь ладонями по её бокам, сжал их на талии. Она глубоко вдохнула от нахлынувшего возбуждения.

– Порно не обещаю, могу предложить – легкую эротику. Мой волк не покинет логова. Мне не нужны проблемы.

– Какие проблемы?

– Никакие не нужны. Ни обвинения в сексуальном насилии, ни сообщения о беременности.

– Ого! У тебя оказывается большой опыт! Я думала – ты простой дикарь, а ты сознательный дауншифтер. Значит – только легкая эротика? Может – что потяжелее?

– Ладно, – усмехнулся он, – если ты настаиваешь. Будет тебе тяжёлая эротика.

То, что последовало за этим явилось воплощением всех её тайных фантазий. Его руки лёгкими, но уверенными движениями пальцев по внутренней поверхности её бедер и низу живота, последовательно привели её к яркой волне такого наслаждения, которого она не испытывала до этого никогда и ни с кем. После, ей потребовалось несколько минут, чтобы вернуться на землю.

Все это время он наблюдал за ней. Она чувствовала это, но сама не решалась взглянуть на него. А когда наконец решилась посмотреть – её поразил его взгляд. В нем не было превосходства или снисходительной насмешки, только чистое любование с искорками восхищения, которые она заметила ещё при первом его взгляде на её обнаженную фигуру. Он рассматривал её, изучая, как будто старался запомнить каждую деталь, каждую складочку её тела. Никто никогда так на неё не смотрел!

– Ты художник! Или скульптор, – догадалась она.

– Я вырезаю по дереву. Ты не против, если я изображу тебя так?

– Я не знаю. Это как-то неожиданно, – смутилась она, – Мне всегда казалось, что я толстая.

На его лице отразилось удивление. Он ещё раз быстро окинул взглядом её фигуру сверху до низу, и спросил чуть, нахмурившись:

– Это какие-то женские штучки типа кокетства или что?

– Нет. Ладно, проехали… Зря я вообще это сказала, – она махнула рукой. – Можешь изображать меня, как угодно. Тебе – разрешаю.

– Ты, наверное, голодная! Я забыл совсем! Ешь пока бутерброды! Я сейчас чай подогрею.

– А можно мне наверх?

– Нет, прости. Тебя не должны видеть. Дом с улицы просматривается в окна. Я завтра закажу забор повыше.

– А в туалет как?

– Тут есть ведро специальное, как унитаз. Оно новое – не думай.

– Я смотрю – ты тут все оборудовал для заложника. Только, как ты собирался скрывать его от Михалыча, вдруг бы он шуметь начал.

– Ну, во-первых, предполагалось, что это ненадолго. И Михалыч не так уж часто заходит – не каждую пятницу даже. На крайняк, заложника можно и вырубить на время.

Он заметил, как она поёжившись повела плечами.

– Я не хочу проделывать такое с девушкой.

Дарине было скучно. Замкнутое пространство подвала давило на неё. Даже открытый наверх люк не спасал ситуацию. Истории не сочинялись. Вовк велел ей сидеть здесь тихо и не высовываться. Он принёс ей новую футболку и несколько книг – это были фантастика, которую, как оказалось, очень любил Вовк, и классические романы позапрошлого века, оставшиеся от прежних хозяев дома. Также, он регулярно приносил ей еду и выносил ведро с отходами её жизнедеятельности – от чего ей было немного стыдно перед ним. Но она послушно выполняла его приказ и ни разу за эти дни не только не вышла из подвала, но даже не попыталась выглянуть из люка наружу. Вечером перед сном, он всегда навещал её. Они коротко разговаривали, и он уходил спать наверх. Он был с ней ласков, интересовался её самочувствием и смотрел на неё своими удивительными светлыми глазами, делал ей лёгкий расслабляющий массаж, но ни разу за эти дни не повторилось того, что произошло в первый вечер их знакомства.