Капли крови, человеческий то ли вздох, то ли крик, смесь самых разнообразных запахов, а также глаза погибшего напомнили купцу давно минувшие дни, когда смерть бродила рядом с ним на поле брани, как самый верный из попутчиков.

– Зачем?.. – невольно вырвалось у него, и голос почему-то ему самому представился ненатуральным – чужим с испугу.

Еверий сразу же разозлился на себя за слабость. Мирская жизнь разнежила его, сделала неподготовленным к жестоким вывертам судьбы.

Он поудобнее схватил дубину, поднял над собой и бросился к мальчику, который двигался неподалеку словно тень. Купцу удалось отбить очередной выпад подростка, который грозил смертью еще одному спасавшемуся от кары бедолаге.

– Не нужно!.. Хватит! – властно гаркнул могучий торговец, но юнец, распаленный схваткой, уже смотрел на купца как на нового врага.

Глаза этого дрожавшего и бледного молодого человека, как показалось Еверию в ту секунду, светились.

– Парень, не надо, – уже не так уверенно начал купец, стараясь успокоить подростка. – Хватит на сегодня смертей! Они уже поплатились за корысть! Они больше не будут нападать на тебя, но ты должен остановиться!

Слова не возымели эффекта: мальчик шел к Еверию, пропуская мимо ушей любые увещевания. Купец понял, что боя не избежать. Он вовремя приподнял свою дубину, чтобы почувствовать, как по ней тут же вихрем пронеслось тонкое лезвие, срезав от цельного куска металла значительный ломоть.

– Да как такое может быть?! – всполошился торговец, разглядывая поврежденную дубину. – Она же зачарованная!

Между тем пацан не дал ему возможности передохнуть. Снова раздался звон металла, и еще одна часть дубины отлетела в сторону. Только тут Еверий осознал, что с мальчуганом ему не совладать. Третий удар был почти у самой шеи торговца, но купец с величайшим трудом смог всё же его парировать. Лезвие голодного до смерти меча южанина со скрежетом отскочило, оставив на шее купца алую линию.

Мальчик неотвратимо надвигался на Еверия, а купец пятился назад. Пот лился рекой, горло пересохло, руки уже начали уставать, спину предательски ломило ноющей болью при каждом рывке, а прерывистое и тяжелое дыхание стало подводить гораздо раньше.

Еверий стоически переносил неудобства и продолжал держать свою дубину так, чтобы в нужный момент отбить выпад молодого пассажира, стремившегося отсечь голову купцу. Спасения ждать неоткуда, надежда на благополучный исход постепенно таяла: нападавший не выказывал признаков истощения и, по-видимому, не собирался останавливаться.

Еверия охватила паника, а следом и отчаяние. В этот момент он проклинал всех: и жадного капитана с командой, и мастеров, что изготовили для него эту дубину, которая под натиском тонкого лезвия превращалась в обрубок, и богов, которые подбросили такое испытание. Смерть неминуемо приближалась, и времени оставалось совсем мало.

Торговец за свою жизнь побывал во многих переделках, везде ему сопутствовала удача, или он добывал ее сам, своими собственными руками, но не в этот раз. Даже его разносторонний и богатый опыт не помогал в критической ситуации, когда он что-то хотел предпринять, парнишка тут же об этом догадывался и пресекал всякие попытки маневра.

Однако Еверий наконец решился и нанес первый свой удар, и… и дубина разлетелась на мелкие части, оставив невзрачный ошметок в руках. Несколько верных взмахов мальчика, – и куски металла отделились от основной части дубины, купленной у отличного, как его уверяли, кузнеца.

«Да кто он такой?!» – пронеслось в голове у купца перед тем, как лезвие остановилось в миллиметре от его горла.