Сегодня женщины расположились в комнате – и смотрели какой-то слезоточивый сериал по русскому спутниковому телевидению. Ну а мужчины – там, где нашему человеку и надлежит обсуждать жизненно-важные вопросы – на кухне. Пересказ событий близко к тексту занял всего пятнадцать минут и по две рюмки водки – виски Арсен принципиально не употреблял и даже дома не держал. Пили и беседовали, соответственно, без дам, и практически без «стола».

Стандартные посиделки у Арсена отличались истинно-армянским изобилием и роскошью. Саша с Лариской обычно приносили водку для господ офицеров, пиво – чтобы эту водку запивать, вино для девчонок, иногда – что-нибудь «на сладкое». Арсен же заранее выгонял супругу с кухни, а сам метался между плитой и грилем. На плите готовилось всегда что-то новое, высмотренное на каком-нибудь кулинарном веб-сайте, да так чтоб поэкзотичнее. А на гриле, конечно же – шашлык. Гриль у Арсена был не на углях, а газовый, за что Саша неизменно упрекал приятеля в предательстве святынь армянской нации, но, надо признаться, шашлык всегда был – просто супер.

Сегодня же времени приготовить ужин не было – Александр запросил внеплановой «аудиенции» – необходимость выговориться до завтра никак не терпела. По-этому девчонок мягко, но настойчиво выпроводили в комнату смотреть телевизор, а сами принялись обсуждать вынырнувшую из ниоткуда Сашину проблему, запивая её водкой и закусывая тем, что нашлось в холодильнике.

– Думаешь, гражданин ландскнехт, этот типус просто стандартное выражение из учебника русского языка употребил, или действительно намекал что встреча не последняя? – Арсен задумчиво крутил в пальцах вилку, только что употреблённую для вылавливания из банки закусочного маринованного огурчика.

– Да бес его разберет. Я же вроде достаточно недвусмысленно объяснил что сотрудничать с ними у меня никакого интереса нету, соответственно, и встречаться ещё раз – тоже. Хреново то, что я так и не понял, хотели они на меня посмотреть так, на всякий случай, а про познакомить их человека с кем-то из моих знакомых ляпнули просто для проверочки, типа чтобы на мою реакцию на такое предложение глянуть… – размышлял вслух Саша, поглядывая на свою рюмочку. – Или же я им нужен для какого-то конкретного проекта. Если для конкретного, они могут оказаться гораздо более настойчивыми.

– А ты, Сашок, понимаешь что любая спецслужба человеку может бесповоротно испортить жизнь, если этим озадачится? И даже не то чтобы озадачится – мелковаты мы для этого. Не озадачится, а только подумает а том, чтобы озадачиться. Даже какая-нибудь контрразведка Зимбабве, или там Буркина-Фасо. А американская контора, да ещё и на американской земле – так особенно…

– Спасибо, млин, утешил, дружище … – хмыкнул Саша, и толкнул пустую рюмку в сторону Арсена.

Арсен разлил водку, и наполненная на две трети (чтобы не расплескаться) рюмка отправилась в обратное путешествие по пластиковой поверхности. Потянувшись через стол чёкнулись, кивнули друг-другу, и выпили без тоста.

– Если ты им действительно нужен, герр адмирал, – продолжил мысль Арсен – они тебя по-всякому к сотрудничеству принудят. Не мытьём так катаньем. Что называется – «по плохому». Остановит тебя полиция за что-нибудь насквозь рядовое и нейтральное, а потом внезапно найдут в машине килограмм кокаина. Вывели болезного, руки ему за спину… А потом придёт в твою камеру этот твой Цээрушник, и скажет: или, мол, проявляй усердие и делай что велено, и тогда дело твоё бесследно растворится. Оно не растворится конечно, а отправится на полочку, чтоб тебя и дальше на коротком поводке держать. Ну, а не хочешь проявлять усердие – пожалуйте в тюрьму на десять лет. Или на двадцать… или на сколько тут принято давать за наркоту в этаких количествах…