Попрощавшись, Словен подхватил под уздцы Венка и направился к корчевне. С виду приличное заведение, только любили в нем тати ночные дела решать. Что ж за ниточка там обнаружится? И о каких узелках речь идет? Вот любит Чара голову морочить. Но больше всего Словена тревожило, не попал ли сынок Даны в плохие руки? Все ли с ним ладно?

Глава 5. Корчма

В тревогах и в мыслях Словен на дорогу даже не смотрел – Венок знал, куда хозяину надобно, и неспешно трусил в нужную сторону. Гниловская слобода располагалась у реки и слыла самым опасным местом Велера. Здесь селились те, кто приехал из чужих земель и богатством похвастаться не мог – не голытьба, но и не зажиточные. Большинство из ее жителей наемничали, лишь единицы ремеслом на жизнь зарабатывали. Хоть стражники и несли дозор на территории слободы, но мало кому хотелось прогуляться здесь в сумерках.

Раньше Словен не боялся бывать в слободе в любой час дня и ночи, а теперь остались у него в распоряжении лишь дневные часы. Едва ночь подкрадывалась, накрывая зыбкой пеленой землю, едва сгущались сумерки – верные ее предвестники, – как должен был Словен Велер покинуть. Задержись он на мгновение – закроется дорога в княжество для всех богов, и на какой период неведомо. А за это Словена родичи по головке не погладят, да и Ясуни ополчатся. Но до времени, когда солнце спрячет лик за дальним лесом, было еще далёко.

Слова Чары еще звучали в ушах, и было о чем поразмыслить. Сын Даны, племянник Словена, родился полубогом, не Второй Кровью разбавленной – жалким подобием божественного отблеска, – а потомком богов, и человеческого в нем ни капли не было. Мальчик появился на свет с метками, как и положено ребенку богов, и как же ему теперь живется среди людей? Казалось, благодаря этим меткам найти его легче легкого, но нет.

После того, как увидел Словен помутнение у сестрицы рассудка, как решил для себя, что больше не слушает запреты родичей, так сделал все, что мог: и по крови сестры племянника искал, и к ворожеям ходил, и птиц вещих пытал, и сам колдовал, только все попусту. Дай Род, чтобы источник мальчика еще не открылся: без помощи, без обучения сила колдовская может много причинить боли как мальчишке, так и окружающим, сделать ребенка изгоем.

Черная тень метнулась в лицо, и Словен выставил Щит не задумываясь. Полетели в стороны утиные перышки, захохотали люди: им видилось, будто он от утки отбивается, – мороки Словен умел наводить не хуже братца старшего.

Он соскочил с коня, удерживая Щит перед собой. Волна холода теснила его, не давала шага сделать, но в упрямстве он отца обыгрывал. Словен добавил к Щиту колючую изгородь Разрыва, толкнул вперед, прорываясь сквозь ледяные заслоны. Со стороны людей казалось, будто он дальше поехал, со стороны богов Словен шел вперед и не желал сворачивать. Кто-то очень не хотел, чтобы он в корчму попал, и Словен догадывался, кто это мог быть.

– И что это славной госпоже не сидится под боком у мужа? Чем это недостойный заслужил ее внимания, да так, что она решила ему дорогу перекрыть?

С неба на землю упала малая уточка, ударилась и обернулась красивой женщиной. Рогатая кика прятала волосы цвета спелой пшеницы, вышитый жемчугом алый сарафан из атласа заморского отливал золотом, и шла по нему обережная вышивка. Белые рукава, перехваченные наручьями, походили на крылья птицы. Смотрела женщина свысока, да холодно очами синими, – недолюбливала Мокошь Словена за характер и за поведение.

– Любишь ты, Словен, куда не надобно нос засовывать. Не касается тебя судьба Даны и сына ее. Ты свою роль отыграл и достаточно, не усугубляй ситуацию.