– Не прав ты, Словен. Мстислав не подарок, и характер у него не сахарный, но и ты для него не чужой.

А вот батюшка искренне верил в то, что говорил. Словен горько усмехнулся.

– А когда я у вас, батюшка, прав был? Только и слышу: не прав да не прав.

Это для отца и матери Мстислав не изменился. Но едва брат вотчину получил, как в его речах Словен ни разу полной правды не слышал, даже по пустячному поводу. Это родители уверены, что Мстислав спасает брата, но Словен-то знал, что брат укрепляет свои позиции. Он путает пути к Правде, а если получит Слугу, что отличает Правду от Лжи, так вознесется едва ли не в Старшие Боги. С ним тогда и Сварогу, и Перуну считаться придется, как и деду – Чернобогу. Кстати, пора бы к дедушке наведаться, а то красиво обещать он умеет – Словен в него этим пошел, – а вот с выполнением загвоздочка. Батюшка гнев выплеснул, теперь можно и уходить, тем более Мстислав-то дверь распечатал.

– Ты куда направился? – голос отца звучал устало, но грозности не растерял.

Словен не сдержал вздох. И отчего же с ними так сложно-то?! Дел, конечно, он наворотил сегодня, не расхлебаешься, но ему до смерти надоело, что его всерьез не воспринимают. Не важно, как Словен ведет себя, он уже вырос и в силах сам разобраться с последствиями. Или не разобраться. Не каждые последствия требуют разбирательств. Недовольство выплеснулось резкими словами:

– Ну вы ж сами меня хотели к деду с дядькой отправить на перевоспитание. Так я сам к ним пойду, не дожидаясь, когда меня выгонят.

Родители возмутились в один голос:

– Ты что такое городишь?!

– Правду, батюшка. Вы ж и сами знаете, что соврать у меня не получится! – Словен улыбнулся с горечью.

Матушка шагнула к нему, высвобождаясь из рук мужа.

– Словенушка, не обижайся на батюшку. Он же о тебе волнуется, да и вспыльчивый дюже, а так отец тебя любит.

Словен с размахом поклонился родителям и, молча, развернулся, хлопнул дверью, сразу перемещаясь теневым путем в зал Змея Горыныча. На удивление останавливать его не стали. Вот и ладушки, потому что возможно и прав отец, только обидел он его знатно. Надоело все. Как и опека братика.

В зале не стал Словен птичкой оборачиваться, встал на край окна, свистнул по-богатырски и с ближайшей скалы сорвался конь, прыгнул к самому небу. Словен же выждал мгновение и шагнул в пропасть, когда Венок почти к окну подлетел, ухватился за луку, взлетел по-татарски в седло, а конь от широкого парапета оттолкнулся и приземлился прямо перед замковым мостом на краю пропасти.

– Куда путь держим?

– К деду наведаемся, задолжал он мне услугу-то, – Словен поморщился, устраиваясь в седле поудобнее.

Венок сорвался в галоп, прокладывая себе путь в заколдованном лесу. Черные скелеты деревьев зашевелились, заволновались, стон пошел по лесу, видать дедушка гостей не ждал, но Словен при желании был очень настойчивым. Не в дверь, так в окно, а ежели не в окно, так через трубу проберется.

Конь повернул голову, хитро косясь черным глазом с золотой искрой зрачка.

– Что-то вы, хозяин, смурной совсем, и в седле все не усядетесь. Неужто с батюшкой опять повздорили?

Ой, провидец! Вещун доморощенный. Сплетни в замке Кощея среди челяди подобно сушняку мгновенно разгораются. Не успели они с батюшкой поговорить, как все уже знают о чем речь была.

– Не твоего ума дело, и прекрати язвить!

– Да ни в жизнь! Когда б я такое делал-то?! – голос чудо-коня звучал наигранно, двусмысленно: с одной стороны, он Словена всегда поддерживал, а с другой, куда ж без шпильки-то?

Словен процедил, к перепалке сейчас совсем не предрасположенный: