– Почему я связана? – голос оказался хриплым, и очень хотелось пить.

– Тебя зафиксировали, чтобы не навредила себе, и потом, я хотел бы поговорить с тобой.

– У вас принято говорить со связанными? Вы что, боитесь меня? – спросила я с издёвкой.

Мужчина положил голову на плечо, рассматривая моё лицо, его губ коснулась лёгкая усмешка. Постоял так ещё несколько секунд. Он глядел мне в глаза, было жутковато, но я не отводила своих. Наконец он подошёл ближе, что-то нажал, и мягкие фиксирующие ремни исчезли с моих рук и ног. Я сразу же села, мельком оглядев себя: была одета в мягкую одноразовую рубаху. Прикоснулась ладонью к боку, ничего, ни боли, ни даже шрама, который могла почувствовать сквозь тонкую ткань. Мужчина вернулся туда, где стоял изначально, и снова замер, заведя руки за спину. Было неуютно под его слепым взглядом. Наверное, надо было, что-то сказать. Я попыталась облизать пересохшие губы. Спустила ноги вниз и упёрлась руками в край капсулы, уставилась взглядом в пол.

– Спасибо, – выдавила с трудом, пересохшее горло засаднило, и я потёрла его. Слюны, способной смочить не было.

Видимо, мужчина понял, он повернулся к столу за своей спиной, а потом сделал ко мне шаг, протягивая стакан с водой. Я схватила его дрожащими руками и моментально осушила.

– Спасибо, – повторила уже нормальным голосом, возвращая стакан.

– С какой ты планеты? – голос действительно был приятным.

Я спустилась на пол, выпрямилась, прямо посмотрела в его белые глаза:

– Я с планеты Земля!

– Странное название для планеты. Скажи, а на твоей планете все женщины такие воинственные?

Вопрос застал меня врасплох, честно говоря, я не знала, как на него ответить, но пока думала, прозвучал ещё один:

– Как тебя зовут?

– Лада, – секунду помолчала, а потом решилась спросить, – а вас?

– Я Эльм Саилиан Ларух, моя родная планета – Арлеания. Ты находишься на моём корабле, – он секунду смотрел мне в глаза, прежде чем задать следующий вопрос, – чего ты испугалась, когда открыла глаза?

– Показалось, что это один из тех пауков… – я запнулась, поморщившись, горло перехватило от воспоминаний, – которые…

– Арахн, ранивший тебя, был не один? И как тебе удалось спастись?

– Арахн? – я вскинула глаза, перед внутренним взором калейдоскопом замелькали картинки, – а я не спаслась, меня друзья спасли, ценой своей жизни, – почувствовала, как по щекам потекли слёзы. Лица собеседника я уже не видела, всё расплывалось в радужных лучиках, – их было много, они разрывали станцию и убивали людей, а их так сложно было уничтожить… Один задел меня, я всё видела, видела, как умирали дорогие мне люди, потому что не могла закрыть глаза и пошевелиться не могла… я видела…

Ноги вдруг стали ватными, а стены вокруг принялись вращаться, я вцепилась в край капсулы, но пальцы тоже ослабли. И пол стремительно понёсся навстречу.

– Лада, – голос звучал, откуда-то сверху.

В плечо что-то кольнуло, я вздрогнула, открыла глаза. Снова встретила белые глаза.

– Ты не можешь быть воином, – задумчиво произнёс Эльм, стоявший сейчас передо мной на коленях.

– А с чего вы взяли, что я воин?

– Харки рассказывали, что ты, теряя сознание, пыталась стрелять в них, они были поражены.

– Харки, это те, э… коты?

– Да, это они подобрали твой бот.

– Я ничего не видела тогда, только красные пятна… больно было. Я думала, это пауки, то есть эти… арахны.

Губ коснулся стакан, и я с удовольствием обхватила его вместе с державшей рукой. Жадно пила, пока не почувствовала, что рука мужчины дрожит. Подняла взгляд на белые глаза.

– Лада, ты не должна прикасаться ко мне или к другому арлеанцу, – голос мужчины почему-то стал хриплым.