– Все же у него что-то на генетическом уровне. То ли дед, то ли от него начинается новый ген, которого и не было ни у кого.

Карл уткнулся в подушку и не слышал, как через минут десять кто-то стучался. Но на этот раз дверь была закрыта.

Часы пробили, семь раз кукушка раскрывала створки, чтобы прокричать неестественным голосом из механического желудка. Только что вставал папа, прошаркал мимо, чтобы выпить воды и посмотреть в окно, на месте ли его драндулет. Мама, как всегда, проворчала на него, но он не ответил, зная, что в таком случае разговор может затянуться. Карл осторожно пробрался к двери, накидывая на себя рюкзак средней тяжести со всем необходимым, открыл щеколду и вышел в зябкое утро. Солнце еще скудно освещало двор, позволяя большей части оставаться в тени. У соседа напротив солнце покрыло часть двора, и, наверняка, поэтому они просыпались значительно раньше. И это было только на руку беглецу. Сейчас он был, как никогда рад, что у него нет собаки, которая могла его выдать. Все складывалось удачно – родители спали, соседи зашли в дом, чтобы позавтракать, а Карл тем временем открыл калитку, последний раз посмотрел на дом, на окна родителей, и быстро побежал в сторону главной дороги. Ночью прошел дождь, и земля под ногами чавкала, а мокрая трава приятно щекотала ноги. Вдалеке показалась машина, но она пронеслась мимо, оставив после себя клуб пыли. Водитель посмотрел на идущего мальчика, но Карл не подал знак, не поторопился, чтобы спросить, куда тот направляется, немного испугавшись делать поспешные шаги. Он еще раз посмотрел в сторону дома, где совсем скоро прозвенит будильник и мама поторопиться на кухню, чтобы поставить в ковшик воды, чтобы сварить яйца, нарежет хлеб для тостов, и положит в блюдце абрикосовое варение. Потом встанет папа, по дороге в ванную постучит Карлу, и после того, как примет контрастный душ, вернется за сыном, чтобы выйти на кухню вдвоем и плюхнуться на угловой диван и ожидать, что тебя обслужат, как в ресторане. Но как только будет намазан первый бутерброд и наполовину съедено яйцо, начнутся разговоры – сперва о чем-то постороннем (об экономическом кризисе, подорожании масла) и обязательно все закончится школой и месте в нем Карла. О вчерашней проблеме, наконец. Но, после вчерашнего, после того, как они уверенно сказали, что имя «Карл» – единственное, которое ему подходят и его нужно носить, как нижнее белье. И он ужасно разочаровался в них, а разочароваться в своих родителях – наверное, самое ужасное, что вообще может быть. Последняя надежда рухнула, и дом вместе с вкусным завтраком и папой с телефоном тоже развалился, как карточный домик. И теперь нужно искать другой дом, имя, школу, а то и вообще не учиться. Чем заниматься – подскажет эта неровная дорога, таящая в себе множество тайн. И он, еще увереннее зашагал по тропинке, впадающей в более крупную, которая, в свою очередь, давала начало большому магистральному шоссе.

Солнце уже достигло верхушек деревьев в ближайшем лесочке, когда он увидел грузовик, везущий что-то под темно-синим тентом. На этот раз мальчик не растерялся, высоко поднял руку, даже для этого спустил рюкзак, чтобы тот не помешал ему в этом, и машина остановилась.

– Куда путь держишь? – бодро спросил водитель с рыжей бородой и усами, похожий на ящерицу.

– Туда, – показал мальчик в направлении горизонта, где было множество дорог и все они вели куда-то.

– Поехали, – предложил человек-ящерица, подал ему руку, и Карл забрался в кабину.

Грузовик взревел, и последовал по дороге, сделав небольшой вираж. Карл подпрыгнул, крепко вцепился в рюкзак, куда накидал много нужных вещей от фонарика до складного ножа.