*

В квартире вкусно пахло какой-то едой, и Ксюшкин желудок, совершенно изголодавшийся за рабочий день, жалобно сжался.

Она повесила ключи на крючок в коридоре, поставила сумку на банкетку и, переобувшись в домашние тапочки, посеменила на кухню.

— Хорошо, что ты уже пришла, — весело сказала Инна Васильевна, стоя возле скворчащей плиты. — А я вот котлеток как раз нажарила. Будешь? С чесночком.

Вообще-то готовила Инна Васильевна не очень, по крайней мере на Ксюшкин вкус. Ксюша не любила ничего жареного или жирного, и чеснок не слишком уважала, а вот её квартирная хозяйка наоборот. Но сейчас девушке просто очень хотелось есть, и было всё равно, что именно закидывать в себя.

— Буду. Только руки помою.

— Это правильно… А я пока пюрешечку сделаю.

Пюрешечка… Боже, какое это, оказывается, вкусное слово.

На первых порах, начиная жить с Инной Васильевной, Ксюша с трудом её выносила. У женщины был явный прогрессирующий климакс, и как следствие, отвратительный характер. Она терпеть не могла громких звуков, не разрешала водить гостей, ворчала, если Ксюша приходила домой позже девяти вечера, и неважно, по уважительной причине или нет. Да и в целом была раздражительной особой.

Через полгода подобной жизни Ксюша решила съехать, и была крайне поражена, наткнувшись на сопротивление со стороны Инны Васильевны. Той, как оказалось, нравилась её квартирантка, и она не хотела, чтобы Ксюша уезжала. Пообещала вести себя скромнее и даже снизила плату. Правда, гостей водить всё равно не разрешала. Но Ксюше и не особенно были нужны эти гости. Куда их водить-то? В эту старую полуразвалившуюся квартиру? Да и… друзей у неё было не так уж и много.

А ещё через полгода Ксюша и Инна Васильевна почти подружились. С тех пор так и существовали — в какой-то странной, недоступной для других людей гармонии. Но наверное, после подобных ситуаций все сближаются. Трудно не сблизиться…

Ксюша тогда решила дать шанс одному ухажёру. Подумала: четыре года была затворницей, может, хватит? И ответила на ухаживания приятного молодого человека по имени Григорий, с которым познакомилась в холле офиса и который с тех пор стал подсаживаться к ней на обеде.

Гриша работал двумя этажами ниже и был действительно приятным в общении. Одно свидание, другое, третье… На четвёртом он не выдержал и стал недвусмысленно настаивать на сексе. «Мне нужно время», — сказала Ксюша серьёзно, и ей показалось, Гриша понял. Увы…

На восьмом свидании, выпив чуть больше положенного и взявшись проводить её до дома, Гриша вновь завёл разговор об их отношениях в горизонтальной плоскости. Ксюша ответила то же, что и раньше. Гриша замолчал, нахмурившись, а позже, когда они подошли к Ксюшкиной квартире и она открыла входную дверь, вдруг впихнул девушку внутрь, процедив: «Ну хватит уже кобениться».

И неизвестно, чем бы дело закончилось, но, услышав шум, из кухни вышла Инна Васильевна. Сразу поняв, кто тут виноват, она долго размышлять не стала — схватила скалку и треснула Гришу по голове. Не сильно, но ему хватило, чтобы отпрыгнуть от отчаянно сопротивляющейся Ксюшки и зашипеть.

— А ну! — Инна Васильевна грозно потрясла скалкой перед носом у парня. — Сдриснул отсюда! И чтобы больше я тебя здесь не видела!

Повторять дважды не пришлось, убежал Гриша быстро. На следующий день попытался попросить у Ксюши прощения, но она отказалась с ним разговаривать и начала носить с собой электрошокер на всякий случай.

Вот так у неё окончательно отбили охоту встречаться с парнями…

— Ксюня! — заорала с кухни Инна Васильевна. — Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста! Слышишь?