Сказав это, Марк на секунду задумался, серьёзно глядя Вике в глаза, а затем нежно поцеловал.

Как и когда они очутились в природном бассейне посреди камня-пляжа, Вика не помнила. Чем крепче целовал её Марк, тем слабее становилось ликование от победы над ним, уступая место сладкому возбуждению.

Вику настолько поглотили тёплые яркие волны удовольствия, разливающиеся по телу от каждого прикосновения, что она не сразу заметила опасность. Более того, если бы Марк не отвлёкся, ненадолго оторвавшись от ласк, она бы не задумываясь позволила ему пойти до конца. Лёжа под ним в тёплой воде и обхватив его талию ногами, Вика словно сквозь сон услышала свой голос, с хриплым придыханием умоляющий этого едва знакомого мужчину не останавливаться. Нетерпеливо выгибаясь и прижимаясь к Марку, она осознала происходящее, только когда до неё дошёл смысл собственных слов. Поняв, что сообщила о приёме противозачаточных, следовательно, и готовности принять нового любовника прямо сейчас, Вика резко замерла, а затем с силой оттолкнула Марка и рванула к дому.

Молниеносные сборы, во время которых Марк тщетно пытался извиниться и завести диалог. Трудная и долгая дорога, наполненная душевными переживаниями. И вот она сидит в квартире дяди и тёти, не решаясь ехать домой, напуганная неопределённостью, совершёнными ошибками и самое ужасное – сомнениями.

Анализируя результаты поездки, Вика с удивлением поняла, что переживает вовсе не из-за угрызений совести от интрижки с Марком. Сейчас её тревожило не то, насколько близко она допустила к себе другого мужчину, а собственная неожиданно сильная реакция. Она оказалась такой мощной, что становилось страшно. И это была большая, очень большая проблема. Ведь ей не только понравилось целоваться с Марком, она наслаждалась любовной игрой, которую спровоцировала. И самое ужасное заключалось в том, что дело было вовсе не в симпатии к этому мужчине. Ни его приятная внешность, ни сильное тело не волновали её до тех пор, пока он к ней не прикоснулся. И если она чуть не потеряла голову от поцелуев с неинтересным, ничего не значащим для неё партнёром Йонаса, что будет, когда она останется один на один с Филом? Человеком, которого когда-то боготворила, которого помнила все эти годы, о любви которого мечтала несмотря ни на что? Ей же придётся с ним целоваться, позволять ласкать себя, вновь пробовать на вкус его губы. Придётся оказаться с ним в одной постели, ощущать аромат его тела, упираться руками в твердую грудь…

От нахлынувших воспоминаний о Филе Вика почувствовала такой сильный блаженный трепет и тяжесть в животе, что едва удержалась от стона. Она даже мечтательно улыбнулась, представляя, как приятно будет снова обнять этого красавца, утонуть в бездонной синеве его глаз и обязательно услышать, что он бесконечно скучал и страдал без неё все эти годы.

– Дура, дура, дура! Забыла, что он с тобой сделал? – крикнула она в пустоту, ужасаясь собственным мыслям.

Вика крепко зажмурилась, заставляя себя вернуться в тот день, когда она, избитая и остриженная почти наголо, без денег и вещей была вынуждена идти пешком несколько километров, чтобы добраться до дома, в котором её никто не помнил и не ждал. Однако сегодня эти воспоминания, подпитывающие её ненависть все предыдущие годы, почему-то не производили должного эффекта. Вика то и дело ловила себя на мысли, что никогда ни с кем не обсуждала случившееся, а значит, знала только свою часть истории. Но что, если она что-то упустила? Вдруг Фил тогда искал её и не нашёл? Ведь, кроме её сумасшедшей бабки, никто и понятия не имел, куда она могла бы направиться. Или она просто ищет ему оправдание, потому что на самом деле хочет не отомстить, а вернуть Фила?