«А она, кажется, ревнует», подумал Олег и усмехнулся.

Из беседы с Кристиной Олег быстро понял, с кем он имеет дело. Высокий интеллект девушки, знание предстоящего дела и умение предвидеть будущую ситуацию, вызвали у Олега внутреннее уважение к хорошо подготовленному агенту. Она проявила желание, как можно скорее увидеть друзей Олега, предупредив, что после небольшой сделки он и она будут присутствовать в качестве юридической единицы, необходимой при продаже частной собственности.

– Виллу, на другой окраине города приобретает бывший премьер нашей с вами родины. Сумма сделки уже оговорена, и остались только формальности. К одиннадцати часам наш кортеж должен быть на месте.

Олег не ожидал такого поворота дела, и у него возникло сильное желание позвонить Рустаму. Нельзя было допустить смерти Ольховского, именно в этот момент, когда Олег узнал, что на его родине действует целая группа агентов, пытающаяся проникнуть в «Лабиринт», с целью уничтожения главной мозговой элиты. Олег понимал, что это практически невозможно без помощи вышестоящих чиновников, но средства, применяемые противником, вполне удовлетворяли своими возможностями, и он, давно понял: не Ольховский главная фигура в этом деле, а люди, владеющие куда большими возможностями. Но, только Ольховский может привести Олега и его друзей к тем людям, что занимаются непосредственно этим делом. Вот только сообщить всё это Рустаму, не было никакой возможности. Нужно было надеяться, только на его интуицию.

В дверь постучали, и в проёме показалась сутулая фигура Ильи. Его хитрые глаза, блеснули недобрым огнём, но тут же, с елейной улыбкой, он сообщил, что их ждут. Улыбка сползла с его неприятной физиономии, и он скрылся в глубине коридора, оставив дверь открытой.

Кристина брезгливо поморщилась, тряхнула головой, словно пытаясь стряхнуть с себя что-то липкое и неприятное, сказала, повернувшись к Олегу:

– Нам пора.

Смерть без мучений для врага – подарок.

Никто не видит явных унижений,

И скрыт души порхающей упадок,

И желчной речи мрачных продолжений.

У парадных дверей, стояли два джипа охраны и огромный лимузин белого цвета. Два паренька с учтивым выражением лиц открыли двери белого чудовища. – Олегу не нравились автомобили таких размеров – они казались уродливыми и несуразными.

Появился Ольховский со своим «дьяволом» в сопровождении Ильи и двух телохранителей крепкого телосложения. Ольховский, впустив пса в салон, дождался, когда тот устроится на своём месте, кивнув всем вместо приветствия, устало и тяжело опустился в кресло, специально обустроенное именно для него. Илья сел напротив своего босса. Телохранители расположились у самых дверей. По их лицам, влажным от пота, было видно, что они испытали облегчение, спрятавшись от палящего солнца в прохладе салона. Парнишка, улыбнувшись напоследок, мягко прикрыл двери, и лимузин тронулся с места так плавно, что показалось, не он, а видимое вокруг пространство поплыло, ускоряясь, назад.

Они не поехали через весь город, а свернули на объездную дорогу. Видно было, что водители не спешили – времени до назначенной встречи было достаточно. Дорогие виллы и ухоженные парки создавали живописную панораму, медленно проплывающую мимо. В салоне была тишина, и только лёгкая музыка еле доносилась из динамиков, да тяжёлое дыхание пса и его всхлипывание нарушали то напряжение, которое чувствовалось в замкнутом пространстве дорогого салона.

Следом за джипом, лимузин плавно свернул с шоссе на прилегающую слева неширокую вымощенную искусственным булыжником дорогу. Они буквально утонули в плотной аллее строго подстриженного высокого кустарника, за которым выстроились стройные деревья, похожие друг на друга как близнецы, удивляющие величиной и сочностью листьев, плотно закрывающих свои ветви. Впечатление, что это всё ненастоящее, так и не покинуло Олега, привыкшего к родной природе. Там, где раскидистые кроны деревьев радовали глаз; где плакучие ивы купали свою листву в зеркале уральских озёр; где грустные берёзки с поникшими ветвями, тронутые лёгким ветерком, шептали тихо и проникновенно о чём-то своём исконно-русском. Только русский человек с его распахнутой душой мог понять свою родную природу, и, где бы он ни был, ему будут сниться родные просторы, наполненные нетронутой девственной природой, где аллеи смыкают свои огромные разлапистые ветви, создавая живой зелёный тоннель, трогающий своей красотой душу и сердце.