Впрочем, народный умелец быстро взял себя в руки.

– Нет, если, конечно, вверх, тогда ещё хуже… – вынужден был признать он. – Улетит – хрен поймаешь… Поначалу-то новорождённый всё видит правильно, а потом начнут переучивать, и у него в головёнке верх и низ местами меняются. Вот и медики то же самое говорят… – Андрон потянулся к кружке, отхлебнул чайку, помолчал, недобро усмехаясь. – Коперник этот со своими приколами… – ворчливо добавил он. – И никто, главное, не хочет… не то что мозгами пошевелить – глаза открыть хотя бы! Ну выйди за порог, сам посмотри, что вокруг чего крутится! Глупый мы народ, доверчивый…

– Но ведь Земля действительно вращается вокруг Солнца, – рискнул возразить Димитрий.

– Да мало ли что вокруг чего вращается!.. Солнце вон тоже вокруг центра галактики вращается. Что ж теперь, от центра галактики отсчёт вести? Привязали Землю к Солнцу, как рубль к доллару, и ещё чему-то радуемся, придурки… Мы ж не на Солнце живём, в конце-то концов! Раньше вон, при системе Птолемея, посмотришь вверх – и сразу видно, где что… А нынче на бумаге – одно, на небе – другое… А! – И Андрон Дьяковатый в сердцах махнул рукой.

В молчании съели по бутерброду.

– Этак можно и до плоской земли на трёх китах дойти, – осторожно заметил Уаров.

– Когда-то так всё оно и было, – кивнул Андрон. – А потому что дети родителей почитали! Сказал батяня, плоская земля – значит плоская. На трёх китах – значит на трёх…

– Хм… – озадаченно отозвался Димитрий. – То есть получается: если всем внушить, что наша планета…

– Да запросто! – не дослушав, подтвердил умелец. – Вон в России до девяносто первого года Бога не было, а после девяносто первого взял вдруг и появился. Ты прикинь: Бог! Не абы кто! А тут всего-то делов: одну планетишку сплюснуть. Только кто ж нам такое позволит… – примолвил он, покряхтев. – Думаешь, Америка зря космос осваивает? Это она так шарообразность Земли нам в извилины втирает. Ей ведь, Америке, плоский мир – нож острый: вся как есть со своими хвалёными небоскрёбами на горб киту ссыплется… если, конечно, со стороны Старого Света плющить…

Допили чай, доели бутерброды, оставшееся вернули в рюкзак. Андрон подошёл к борту и с удовольствием оглядел ещё не успевшую выгореть степь.

– Ну вот и аномалка пошла… – облокотясь на самодельные поручни, заметил он. – Знаешь, что такое аномалка? Это, брат, такие места, куда людские предрассудки не добрались… Или, скажем, выветрились… Душой отдыхаешь…

– А как же «бытиё определяет сознание»? – укоризненно спросил Димитрий, облокачиваясь рядом. – Вы с этим тоже не согласны?

– Почему не согласен? – удивился Андрон. – Согласен. А с чем тут не соглашаться? Это ж всё равно что «казнить нельзя помиловать»! Поди пойми, кто там кого определяет. – Сплюнул за борт, усмехнулся. – Думаешь, раз в Бога не веруешь, – значит, уже неверующий? Настоящий неверующий, чтоб ты знал, вообще ни во что не верит. Даже в то, что Бога нет…

Ветер так и не усилился. Время от времени из лесопосадок выходил любопытный лис и, замерев, с тревогой смотрел на медлительное колёсно-парусное чудище. Потом по просьбе Димитрия Андрон вынул из мешка машинку и начал инструктаж.

– Куда тебе? – равнодушно осведомился он, запуская пятерню в нутро бредового агрегата.

Уаров сказал. Андрон Дьяковатый медленно повернул голову к попутчику, внимательно его оглядел. – Ох, что-то ты крутое затеял, – промолвил он наконец. – Что… не достанет? – упавшим голосом спросил тот. – Достать-то достанет… А ты там выживешь? – Н-ну… это уж моё дело.

– Ага… – неопределённо отозвался Андрон и, насупившись, снова принялся что-то крутить в механических потрохах. – А с координатами как? – Известны… более или менее…