– А как же. – Барни привстает, чтобы проститься, мистер Сансью небрежно кивает и уходит. Глядя ему в спину, Барни повторяет: – А как же, понятно.

Мне, конечно, не следует рассуждать о том, чем руководствуется мистер Сансью, но, кажется, он поверил, что фамилия его таинственной клиентки – Мелламфи, а также весьма заинтригован вопросом, почему она и ее адрес являются предметом такого интереса. Он получил существенное преимущество – узнал ее адрес и теперь, вооружившись этим знанием, отправляется к единственному человеку, способному, как он верит, открыть ему то, что он желает выяснить.

Спустя несколько дней после описанного выше случая мистер Сансью стучит в дверь дома на Голден-сквер, называет свою фамилию робкой девушке-служанке и слышит от нее:

– Хозяйка получила ваше письмо и ждет вас, сэр.

Служанка принимает у него шляпу и пальто и ведет его в гостиную, где на изящной оттоманке сидит хозяйка дома. Он входит с любезной улыбкой, но, увидев хозяйку, останавливается, явно чем-то пораженный. Вновь улыбается и произносит:

– Я мистер Сансью. У меня дело… видимо, к вашей матушке.

– Едва ли, мистер Сансью, едва ли. – Дама слабо улыбается. – Моя бедная матушка вот уже двадцать лет как покоится в могиле. Миссис Фортисквинс это я.

– Простите за промах. Дозволено ли мне будет заметить в свою защиту, что моя ошибка вполне понятна?

Миссис Фортисквинс улыбается и указывает на стул рядом с оттоманкой.

– Примите, мадам, мое глубочайшее сочувствие в связи с кончиной вашего супруга – человека, весьма ценимого сообществом его не столь блестящих коллег, к числу которых отношусь и я. – Адвокат вздыхает и садится.

– Вы очень любезны, мистер Сансью. Очень. Но нельзя ли спросить о цели вашего визита?

– Я пришел по делу, к коему мы оба имеем касательство.

– Я так и поняла. Вы имеете в виду миссис Клоудир?

Отвечая на вопрос, мистер Сансью внимательно наблюдает за ее лицом.

– Ее, или миссис Мэри Мелламфи. – Вдова наклоняет голову в знак того, что фамилия ей известна, и слегка поднимает одну бровь. – Вижу, вас удивляет, что я знаю эту фамилию, – продолжает адвокат, – но миссис Мелламфи недавно оказала мне честь, избрав меня своим доверенным лицом.

– В самом деле?

– Таким образом, теперь мне известно, что она со своим сыном живет уединенно в деревне Мелторп. И еще мне известно о ее затруднениях, связанных с… – Он осекается и бросает на вдову выразительный взгляд, словно ожидая, что она заговорит. Но она молчит, и он продолжает: – С «неким знатным семейством», так, наверное, следует выразиться?

Судя по всему, вдову мало волнует, как он выразился.

– Признаюсь, мистер Сансью, я немного удивлена, поскольку полагала, что миссис Клоудир не открывала свое местопребывание никому, кроме моего покойного мужа и меня. Но мне все еще непонятно, что вас сюда привело.

– Это предмет деликатный, мэм. Я разыскиваю кое-какие сведения относительно миссис Мелламфи.

– И вновь вы меня удивляете, мистер Сансью. Если она, как вы утверждаете, полностью вам доверяет, то что я могу вам поведать такого, чего не откроет она сама?

Адвокат беспокойно ерзает на стуле.

– Как же, миссис Фортисквинс, случается порой, что адвокату приходится, в интересах клиента, наводить о нем справки без его ведома.

– Вы меня заинтриговали, мистер Сансью. Поскольку мой покойный муж был адвокатом, я имею некоторое представление о юридической практике, но ни о чем подобном ни разу не слышала. При каких обстоятельствах такое возможно?

Мистер Сансью сдвигает брови.

– К примеру, мэм, адвокату становится известно о неких расплывчатых пока возможностях, благоприятных для клиента или же наоборот, и при этом он не желает ни пугать его, ни внушать ложные надежды.