Перешучиваясь, мы с Тильдой вошли в кабинет высшей магии. Форстад еще не появился, зато его приятели оказались на месте. Они буравили меня одинаково злобными взглядами.

– Почему Дживс с Остадом смотрят на тебя так, будто хотят покусать? – громким шепотом спросила подруга, которая была не в курсе ночного приключения трех наглых почтовых голубей и одной полуголой хозяйки скворечника.

– У психов по осени случаются обострения, – отмахнулась я и направилась к своему столу, но едва достигла Дина, как он с ненавистью прошипел:

– У меня отличная новость: тебе точно конец!

– Любишь грозить девушкам? – немедленно отпарировала я.

– А ты не девушка, – с хмурым лицом заявил он.

– Тогда кто? Мальчик?

– Натуральная ведьма.

– Спасибо за комплимент, почтовый голубь, – улыбнулась я. – Кстати, слышала, что махание метлой помогает выпустить гнев, поэтому не стесняйся работать в полную силу.

– Нарываешься? – вышел он из себя и начал медленно подниматься. Наверное, следовало испугаться, но страшно все равно не было, да и помощь пришла с самой неожиданной стороны.

– Сядь обратно, Дин Дживс! – звучно гаркнул Бади, который обычно оставался глух к происходящему вокруг, если это происходящее не касалось его лично. На моей памяти вот так старомодно, по имени-фамилии, людей называла только теткина кухарка Бринни, но она родом из деревни и давно перешагнула средний возраст.

В любом случае Качок привлек к нам всеобщее внимание, народ дружно оглянулся. Мы с «почтовым голубем» настолько опешили, что действительно перестали грызться. Притихший Дин послушно пристроил зад обратно на стул, а я вообще на пару секунд забыла, как язвить. Странное, признаться, ощущение. Оставалось кивнуть защитнику в качестве благодарности, проигнорировать вспыхнувший любопытством взгляд Тильды и прошагать к своему месту.

На исцарапанной столешнице немедленно обнаружилась кривовато выжженная с помощью магии надпись «ведьма». С ума сойти, мне даже парту пометили! Видимо, чтобы никто не занимал. Столько внимания к бывшей подавальщице из провинции, что голова начинает идти кругом! Если на факультете хранителей обнаружится еще какая-нибудь девушка с таким же прозвищем, то я, пожалуй, расстроюсь.

Илай заскочил в кабинет практически в компании магистра. Последний дышал Форстаду в затылок, словно в коридоре они соревновались, кто быстрее доберется до дверей.

Занятие началось. Армас привычно злобствовал и насмехался, не забывая напоминать о том, что «заклятие» пишется с одной литерой «к», а не с двумя.

Не знаю, какая проблема имелась у Тильды с парными согласными, может, из-за плохого зрения в глазах двоилось, но при злосчастном копировании она умудрилась наделать таких нелепых ошибок, каких не допустил бы даже школьник, только приступивший к изучению азов грамматики и чистописания. Я уже локти обкусала, что поленилась проверить за подругой, и теперь каждое занятие по высшей магии давилась щедрыми преподавательскими издевками.

Когда время в песочных часах иссякло и в кабинете прозвучал переливчатый звонок, магистр произнес, не скрывая сарказма:

– Форстад, Остад, Дживс! Браво! Искренне восхищен! Надеюсь, вы умеете обращаться со швабрами. – Он изобразил беззвучные аплодисменты. – После отработки загляните на пару слов.

Была слабая надежда, что после этой «пары слов» у трио возникнет непреодолимое желание с воплями сбежать на факультет общей магии.

– Эден! – вдруг позвал Армас.

– Да, магистр! – немедленно выпалила, как на перекличке.

– Через пятнадцать минут в моем кабинете.

Божечки, а меня-то за что?!

Я думала, что он решил устроить разбор полетов из-за ночного инцидента с лучшими (исключительно по мнению самих «лучших») адептами потока. Даже возмущенную речь придумала, пока шагала в преподавательскую башню. Мол, нахальные почтовые голуби вломились в комнату к беззащитной девушке, напугали до тика нижнего века, ведь у нас в восточных долинах залетевшая в дом птица – это дурная примета. И я никак не ожидала, что, войдя в пропитанный запахами высшей магии кабинет, наткнусь на преподавателя по мироустройству, вольготно сидящего в кресле для гостей.