– А ты… Думаешь, тебе под силу противостоять этому оружию?

– Откуда мне знать? Чтобы говорить о чем-то с уверенностью, нужно сначала испытать это, а я прежде никогда не встречался лицом к лицу с адептом, у которого было бы такое оружие… – Квент застонал, заставляя старого клирика замолчать.

– Думаешь, я правда могу превратиться в призрака, если прикончить меня до перезагрузки? – спросил он бывшего агента Энрофы.

– Полагаю, подобное возможно и во время перезагрузки, если система фильтрации не сможет распознать тебя, но с меньшей вероятностью.

– Черт! – Квент собирался еще что-то сказать, но, услышав далекий вой, замолчал, испуганно вытаращив глаза. – А это еще что такое?

– Кажется, содомиты, – неуверенно высказался Барман, бросая заискивающий взгляд на Мьюза, понимая, что сейчас они зависят от него. – Что будем делать?

– Нужно занять оборону! – запаниковал Квент.

– Не говори ерунды! – одернул его Мьюз, вглядываясь в подступавшие со всех сторон ледяные горы. – Думаю, мы сможем скрыться в одной из пещер. Если повезет, то образы окажутся достаточно плотными, чтобы нас не заметили.

– А как же твои сверхспособности?

– Они спасают меня, но не вас.

Мьюз послал молодого хранителя осмотреть отражавшиеся в Квазаре детали материального мира, а сам взвалил Квента на плечи, велев крепко держаться.

– Ноги мои не забудь забрать! – засуетился тот, несмотря на то, что вой повторился, прозвучав на этот раз намного ближе, чем прежде.

– Понять бы, где мы вообще сейчас находимся, – проворчал бывший агент Энрофы, направляясь в найденную Барманом ледяную пещеру.

Внутри было темно, и Мьюз счел это хорошим обстоятельством, увеличивающим шансы остаться незамеченными. Группа содомитов тем временем добралась до места крушения куба. Молодой хранитель увидел их и не смог сдержать смачного ругательства. Мьюз был слишком стар, чтобы понимать молодежный сленг, но ему вполне хватало интонаций в голосе Бармана, чтобы понять – дело дрянь. Бывший агент Энрофы переживал не из-за появления содомитов, а потому что страх Бармана может сейчас передаться Квенту, и он снова поднимет хай, привлекая местных обитателей.

– Ну, кто тебя там напугал? – спросил Мьюз нарочито небрежно, обращаясь к Барману.

Молодой хранитель не ответил, продолжая наблюдать за уродливыми содомитами, собравшимися возле места крушения. Всего Мьюз насчитал пять особей. Различить детали было невозможно, потому что содомиты не имели определенных форм. Их внешний облик постоянно менялся. Впрочем, в Квазаре формы и размеры не имели особого значения.

– Как такое возможно? – шепотом спросил Барман, когда увидел, как один из содомитов превратился в повозку, на которую другие стали грузить искрящиеся обломки куба.

– Думаю, кто-то поработал над их точками сборки, – ответил Мьюз.

– Что там? – засуетился Квент, и нижняя часть его туловища начала кружить по ледяной пещере.

– Ничего такого, с чем бы мы не справились, – небрежно бросил бывший агент Энрофы.

Неожиданно содомиты прервали погрузку обломков куба и начали жадно принюхиваться, словно только сейчас сообразив, что если есть транспорт, то где-то должны находиться и пассажиры. Двое из них превратились в сложные машины с искрящимися ножами, вращающимися возле поверхности с бешеной скоростью, создавая завихрения и всполохи света, когда задевали верхние слои Квазара. Еще один содомит трансформировался в летательный аппарат с пропеллером, вращающимся по непостижимой траектории над сформировавшимся объектом. Поднявшись над ледяными горами, содомит начал изучать окрестности.

– Куда мы попали, черт возьми? – спросил Мьюза молодой хранитель.