Многие прогрессивные начинания в нашем отечестве родом из подполья. Игровой пятачок ютился в вестибюле кафе «Колорит». Из-под нижнего края вывески застенчиво выглядывали линялые буквы прежнего названия «Сосисочная». А может – литеры фамилии славного Чекалинского. Практически, я собирался играть для других, то есть для «кузнечиков». Это сбивало меня с толку, и в игорный зал я вошел с чувством досады.

В вестибюле топтались безликие юнцы в джинсе и коже. Я их тут же разделил на две классические категории по отношению к игре – одна игра джентльменская, а другая – плебейская, корыстная игра всякой сволочи. Сволочью я себя, конечно, не считал, но игра моя была, безусловно, корыстная, плебейская. Поэтому на первый взгляд мне показалась особенно некрасивой серьезность играющей публики к своему занятию. А все заведение – нравственно грязным. Хотя, повторюсь, я не вижу ничего грязного в желании выиграть поскорее и побольше. Скорее, желание изменить судьбу посредством игры представляется мне полнейшей глупостью. За резной стеклянной дверью бывшей точки общепита как на выставочном стенде красовались отделанные причудливым орнаментом деревянные стены и цветные окна, голубенькие занавески на карнизах, пирамидки салфеток на столах, стулья с высокими прямыми спинками. Все это создавало контраст унылому фасаду и прокуренному вестибюлю, где на гранитном полу налипли бурые лепешки раздавленных окурков. Никакого великолепия не было в этих дрянных заведениях. О пионерах предпринимательства времен агонии русского социализма новые былинщики еще поведут свой рассказ. Но тогда подвижники капитализма забавляли непритязательного потребителя скудными фантазиями о роскоши. Хозяева кафе наивно полагали, что санитарные неудобства от соседства сомнительной публики, окупит арендная плата с игровиков, а бокал дешевого охлажденного напитка из бара, выпитый игроком, стоит денежного гурмана.

В лиловой дымке между четырьмя агрегатами прохаживался кассир, крутоплечий верзила в джинсовом костюме и с апатичной физиономией. В одной руке верзила держал деньги, в другой – пусковой ключ от автоматов. Игроки на одноногих кожаных тумбах горбились над пестрыми экранами. На их лицах была лишь тупая покорность случаю.

Я заплатил и занял очередь у крайнего аппарата. Стоять простым зрителем и даром занимать игорное место не позволялось. Здесь обречено добивал партию мальчишка в пластмассовом козырьке. Два проигравшихся приятеля неуверенным шепотом советовали ему как скорее присоединяться к ним. Азарт и волнение зашевелились во мне.

В игре с удачей разум подчиняется интуиции. Пока не ощутишь щелчка, отключившего сознание от реальности, лучше переждать. Впрочем, каждый играет по-своему. Перед началом я твердо решил не рисковать, и меньше думать. Иногда, впрочем, начинал мелькать в голове моей расчет. Я привязывался к иным комбинациям, но тут же оставлял эти свои глупости, и смотрел лишь на кнопки автомата. Звенела басовая струна общего фона…

Автомат показал на шкале сто купонов. При удачной раздаче стоимость купона удваивалась, в противном случае – наоборот.

Пять первых раздач машина лишь однажды выбросила двух королей и джокера. Мне нужно было королевское каре, но автомат имел свои виды на игру. Пять следующих комбинаций увеличили пассив. Наконец, на отметке семьдесят выпали два валета, и автомат предложил разыграть призовую партию. Нужно по рубашке угадать подряд цвета семи карт. За это игрок получал призовые. (Величина выигрыша зависела от программы автомата). Можно перевести удвоенную сумму в актив. Либо потерять набранные очки. Впрочем, все это не интересно!