Еще немного, и бегать от нее станет невозможно, даже с моей камуфляжной растительной стеной.

– Замечательно! – восклицает Кэтрин с подозрительным воодушевлением. – А у меня отличные новости.

– Да?!

Надеюсь, она досрочно сдаст книгу. Или передумала по поводу главы о шапках и шарфах – она грозилась ее убрать, что станет настоящей катастрофой, ибо если книга и будет каким-то чудом продаваться, то исключительно благодаря этой главе.

– Ребята из «Морского бриза» в последнюю минуту перенесли мой мастер-класс «Скоростное вязание крючком» на среду. Так что ты вполне можешь поехать.

Хм… В принципе это в будний день и отсрочит неприятный разговор с заведующей международным отделом минимум на неделю. Что я предпочту: облачаться на круизном лайнере в вязаные жилетки Кэтрин или получить головомойку в зале совещаний без окон?

– Хорошо. Согласна.

– Правда?

– Правда, – говорю я, принимая из рук Мо чашку чая. – Но условие – я только модель, а объясняешь все ты. И еще: запрещаю тебе меня щипать, как в прошлый раз. Я тогда несколько дней ходила с синяками.

– Трудности жизни топ-модели, а, Тиффи?

Есть подозрение, что Кэтрин надо мной смеется.

Все ушли. Я одна. В своей квартире.

Естественно, весь день я щебетала и никак не показывала Мо и Герти, что у Леона мне неуютно и я вся на нервах.

Да, мне неуютно. Опять слезы наворачиваются. Гляжу на чудесное пестрое покрывало в изножье кровати, и все, о чем думаю: оно абсолютно не подходит к пододеяльнику Леона в мужскую серо-черную полоску, и я ничего не могу поделать, потому что кровать – такая же Леона, как и моя, и его полуголое или вовсе голое тело спит под этим одеялом. До сего момента я не задумывалась о технической стороне вопроса, и теперь эти мысли радости не прибавляют.

Вибрирует телефон. Кей.

Надеюсь, все прошло гладко. Берите в холодильнике, что нужно, пока не устроитесь и не начнете сами покупать продукты. Леон попросил, чтобы вы спали с левой стороны. Кей

Все, не могу. Пла́чу. Это ненормально, просто ненормально! Кто этот Леон? Почему я до сих пор его не видела? Раздумываю, не позвонить ли – номер есть в объявлении, однако Кей явно хочет, чтобы переговоры велись только с ней.

Шмыгаю носом, вытираю глаза и плетусь на кухню. Для человека, который работает сутками, в его холодильнике слишком много еды. Беру малиновый джем, масло и отыскиваю над тостером хлеб. Ну, ладно.

Привет, Кей. Да, переехала. Квартира очень уютная! Спасибо, что сказали про левую сторону.

Слишком официально, когда обсуждаешь, кто с какой стороны спит. Впрочем, по-моему, Кей предпочитает, чтобы мы все держали дистанцию.

Отправляю ей несколько вопросов: где включается свет на лестнице, работает ли телевизор и тому подобное. Потом, держа в руке тост с джемом, возвращаюсь в спальню и прикидываю, не будет ли это слишком, если я постелю свою простыню. Леон, конечно же, их постирал… Но… А вдруг нет? О господи, теперь не успокоюсь! Точно придется перестелить. Зажмурившись, срываю его постельное белье, как будто боюсь что-то там увидеть.

Готово! Чистые, скорее всего, простыни брошены в стиралку, мои – чудесные и точно чистые – на постели, а я немного упарилась. Если приглядеться, комната кажется все-таки чуточку больше моей прошлой. Да, пододеяльник конечно с остальным бельем не сочетается – я решила, что сменить и его будет слишком демонстративно. И на полках стоят странные книги. Ни одной про шитье! Но это мы скоро поправим! Однако, благодаря моим вещам по всему дому, платьям в шкафу… Да, пока можно накрыть кровать покрывалом, и все. Будет гораздо лучше.