– И это для вас – повод не работать? – холодно поинтересовался Артем.

Начальник жэка всплеснул руками и обиженно поджал губы:

– Коммуникации-то в вашем доме прогнили насквозь. С самой войны никто не притронулся. А вы все на меня валите! Я же рук не покладаю! А вы мне как раз и не даете работать!

Павлову на мгновение стало стыдно за свою горячность. Теперь начальник жэка казался ему не такой уж и сволочью, а вполне разумным собеседником. Адвокат поставил точку, вернул журнал так и не проснувшейся до конца диспетчерше и встал, чтобы попрощаться.

– Ну, вы уж не берите все близко к сердцу, Александр Дмитриевич. Просто ремонт скорее закончите. Прошу вас лично. Мне тоже много приходится работать. И моя, и ваша работа нужна людям. Помощь не бывает не к месту. Ее в нашем обществе острый дефицит. Так что давайте помогать друг другу. Договорились? – смягчил тон адвокат.

Артем улыбнулся и протянул руку Жучкову. Александр Дмитриевич весь встрепенулся, подбородок его чувственно задрожал, и он, слегка поклонившись, аккуратно пожал руку адвоката.

– Спасибо. Благодарю, что поняли, господин Павлов. Сделаю все, что возможно, и как можно скорее. Обещаю… И, кстати, о помощи… – Лицо начальника жэка приняло просящее выражение. – У меня племянница из Брянска приехала. И, вы знаете, не могу устроить в Москве. Может, у вас найдется для нее местечко?

Артем даже восхитился тому, с какой детской непосредственностью Жучков повернул разговор в русло протекции.

– Нет, Александр Дмитриевич, – выражая взглядом сочувствие и при этом ясно обозначая дистанцию, произнес он, – это вряд ли.

И, как ни странно, Жучков принял отказ так же легко, как только что попросил об услуге.

«Бесстыдный век, бесстыдные сердца…» – мысленно перефразировал Пушкина адвокат.

День прошел в обычных адвокатских хлопотах, но к ним добавилась еще и скорбная необходимость открытия наследства. Выяснив, где находится ближайший нотариус, обслуживающий наследственные дела жителей Арбатского района, Артем через помощника договорился о встрече с нотариусом Мураджановым. Записал в ежедневнике: «10.00, понедельник, нотар., Новый Арбат, дом 15, каб. 301», позвонил маме и объяснил, что в понедельник надо быть вместе, чтобы уладить все формальности. С этого момента жизнь и стала налаживаться. Да, лифт по-прежнему не работал, зато трубы и груда оборудования исчезли, а значит, Жучков и впрямь принялся за работу. Артем быстро поднялся на свой, самый верхний этаж, подошел к двери и тут же обнаружил в щели между дверью и притолокой клочок бумаги. Вытянул. Развернул сложенный вчетверо лист.

– Хм… «Приглашение».

Это была обычная стандартная милицейская повестка.

Артем открыл дверь, прошел в квартиру и разложил повестку на столе. Гражданин Павлов А. А. приглашался для дачи объяснений к участковому инспектору капитану милиции Аймалетдинову.

– Н-да. Интересно, зачем?

И сразу же, как будто в ответ, в дверь позвонили, а когда он открыл дверь, на пороге стоял розовощекий упитанный мужчина в милицейской форме, улыбающийся в тридцать два вставных зуба.

– Здравия желаю! – козырнул милиционер. – Я ваш участковый. Капитан Аймалетдинов. Разрешите пройти в квартиру?

Артем пожал плечами и пропустил визитера в прихожую. Он не боялся милиции.

– Не возражаю. Проходите. – Он прикрыл дверь. – Проходите на кухню. Там будет удобнее. Присаживайтесь, – кивнул на уютный столик в углу.

Участковый прошел, присел и положил головной убор на стол. Почему-то, вопреки зимней поре, он ходил не в ушанке, а в легкой, хотя и роскошной фуражке. Помял свои толстые мясистые пальцы и, не глядя в глаза Павлову, произнес: