Я осознаю и принимаю родовую память, которая может стоять за этими установками, как древние, могучие корни, уходящие глубоко в историю моей семьи, в саму ткань бытия. Я вижу своих предков, которые, возможно, жили в периоды, когда наличие денег действительно было огромным риском – риск быть ограбленным, раскулаченным, репрессированным, преданным. Для них деньги могли быть не символом безопасности, а магнитом для опасности, источником зависти и зависти, объектом, за который можно было лишиться всего, включая жизнь. Я чувствую этот глубокий отголосок в своей душе: "Если у меня есть деньги, я стану мишенью. Я буду уязвим. Я привлеку нежелательное внимание. Лучше быть в тени, чтобы выжить."

Я даю место тем членам моего рода, которые, возможно, испытывали глубокое сомнение в себе, когда речь заходила о финансовом успехе. Возможно, им внушали, что "большие деньги не для нас", что они "недостаточно умны" или "недостаточно достойны" для процветания. Возможно, их попытки преуспеть заканчивались неудачами не из-за отсутствия способностей, а из-за внутренних блоков, связанных с недоверием к себе и страхом перед осуждением. Я чувствую этот отголосок: "Если я преуспею, значит, я отделюсь от рода, стану 'другим', 'высокомерным'. Лучше оставаться 'своим', 'как все', даже если это означает жить в скромности и сомнении в своих силах."

Я принимаю страх успеха, который проявляется как боязнь выйти за рамки привычного, страх быть видимым, страх ответственности, которая приходит с большими возможностями. Возможно, в моём роду были те, кто достигал определённых высот, а затем переживал крах, потерю, болезнь или одиночество, что могло быть бессознательно связано с их успехом. И это создало программу: "Успех опасен. Успех ведёт к потере чего-то важного." Я даю место этому внутреннему конфликту, этому парадоксу: стремление к изобилию и одновременно панический страх перед ним.

И наконец, я принимаю установку "без помощи других не обойдусь", особенно в контексте денег. Возможно, в моём роду были периоды, когда выживание целиком зависело от общинной поддержки, от взаимовыручки, где индивидуальный успех мог восприниматься как эгоизм или даже угроза для коллектива. Или же были те, кто так сильно боялся ответственности и рисков, связанных с деньгами, что подсознательно искал опору в других, делегируя им принятие финансовых решений, чтобы не нести это бремя на себе. Я чувствую эту зависимость, этот глубокий паттерн: "Я слишком слаб, чтобы справиться с деньгами самостоятельно. Мне всегда нужен кто-то, кто возьмёт это на себя, кто решит за меня, кто поддержит меня, потому что это слишком страшно и сложно."

Но я выбираю иной путь. Я выбираю выйти за рамки этих старых родовых программ, этих устаревших скриптов, которые больше не служат моему высшему благу и не отражают истину моей души. Я выбираю переписать свою личную историю и историю своего рода, здесь и сейчас, с глубокой любовью и безмерной благодарностью к тем, кто пришел до меня, и с мудростью, дарованной мне Вселенной.

Я осознаю, что в новом времени, в новой парадигме сознания, деньги могут быть не риском, а мощным ресурсом для расширения возможностей и созидания. Я осознаю, что риск существует в любой сфере жизни, но моя способность управлять им, принимать осознанные решения и доверять своей интуиции гораздо важнее, чем пассивное ожидание беды. Я выбираю видеть деньги как инструмент, который может уменьшить риски, создавая безопасность и стабильность, а не наоборот.

Я принимаю, что сомнение в себе – это лишь тень, которая исчезает в свете осознанности и действия. Я разрешаю себе освободиться от устаревших убеждений о своей неспособности или недостойности. Я знаю, что моя ценность не измеряется количеством денег, но деньги могут стать отражением моей способности создавать ценность для себя и для мира. Я выбираю строить свою уверенность на своих уникальных талантах, на своём внутреннем свете, на своём праве на процветание.