Потрясенная ее словами, я быстро оборвала нашу связь. Это невозможно. Она лжет. Зачем старейшинам утаивать сердце Микаэлы?

Вдруг мой разум захлестнул поток чужих эмоций, внезапных и знакомых. Вуаль растворилась, Фокс сломал преграду.

Руной Предсказания я мысленно потянулась к нему, уже собираясь поддеть его по поводу такой оплошности, когда увидела не тренировочное поле или соломенных чучел. Передо мной было рассерженное заплаканное лицо принцессы Инессы.

Она была необычайно красива: от изящно вздернутого носика и высоких скул до гладкой безупречной кожи. Но больше всего привлекали внимание ее ярко-голубые глаза – доказательство давней связи королевского дома со старым королевством Архен-Кошо, – которые в Кионе встречались редко и составляли разительный контраст с ее каштановыми волосами.

– Я могу делать все, что захочу. – Я никогда не слышала, чтобы принцесса разговаривала вот так – ее приятный мелодичный голосок сейчас звучал громко и резко. – И не тебе указывать, куда мне идти или за кого выходить замуж!

– Но это не твое решение, верно? – голос Фокса тоже звучал иначе. Слишком спокойно от сдерживаемой с огромным трудом злости. – Почему ты хотя бы раз в жизни не можешь быть честна?

– Ты последний, кому следует говорить о честности! – выпалила она. – Между нами ничего нет! И никогда не было!

Я согнулась от резкой боли в груди. Но вспышка быстро угасла. Фокс ответил, не меняясь в лице:

– И поэтому последние три недели ты подглядываешь за моими тренировками.

На этот раз она отпрянула, и я увидела, как ее стеклянное сердце заволокло голубым туманом. Она вцепилась в ворот своего платья.

– Я не… Я…

– А теперь выходишь замуж за одалийского принца, – безжалостно, к моему большому сожалению, продолжил брат. – Приятно видеть, что ты сама принимаешь решения.

Принцесса вскинула подбородок.

– Это решение никогда не было моим. Но я в отличие от некоторых сдерживаю свои обещания.

– Сначала сдерживаешь обещание незнакомцу, затем – принцу. А между делом еще Ахмеду, Фаршиду, Хамиду и любому, кто хоть взглянет…

Ее пощечина сбила меня с ног. Моргая, я глядела в потолок, щека горела. Но Фокс по-прежнему стоял прямо и смотрел вслед удаляющейся принцессе. Как только она ушла, он тихо-тихо произнес:

– Тия?

«Прости, – пропищала я, поднимаясь на ноги. – Я не собиралась подглядывать. Я почувствовала, что барьер ослаб, и хотела…»

«Все нормально. Поговорим позже».

Ничего печальнее молчания Фокса я еще не испытывала. Я аккуратно освободилась от его разума, однако прежде меня успела захлестнуть блуждающая бесцельно грусть.

Медленно подняла руку и вывела в воздухе руну Воскрешения. Я не плела заклинание, не призывала магию.

Старейшины не могли справиться с такими чарами. Полер права. Они никогда бы не стали так порочить свое имя. Но если я узнаю, что Аена говорит правду, то она все мне расскажет…

Я смотрела на сверкающую передо мной руну – легкую, словно воздух, и при этом тяжелую, словно камень на шее. Потом вновь подняла руку, и руна растаяла.

Тут лорд Халад издал предупреждающий крик. Он схватил трех раненых даанорийских солдат и одного за другим выволок из зала с неожиданной для него жестокостью. Я потрясенно последовал за лордом Каленом и Костяной ведьмой, когда те бросились за ним. Принцесса Яншео тоже попыталась выйти, но ее остановило предостережение Искателя смерти:

Конец ознакомительного фрагмента.