— Сиди здесь.

Ворон послушался, запомнив, что приказа «молчать» никто не отдавал. В спальне Сиаль притянул к себе леди Каролину, намереваясь поцеловать. Из гостиной раздалось громкое противное карканье и хлопанье крыльев. Так повторялось несколько раз. Вредная птица словно чувствовала, в какой момент вмешаться, ведь видеть, что происходит за закрытой дверью, Одди не мог.

— Не обращай внимания, — посоветовала леди Каролина, обнимая Сиаля.

Однако тот отстранился и капризно заявил:

— Я так не могу. Выбирай: или я, или эта мерзкая птица. Лина, а почему ты на меня так смотришь?

Последнее он сказал совершенно другим тоном, заметив серьёзный, можно сказать, оценивающий, взгляд давней любовницы. Всегда удобной, понимающей, всепрощающей. Но не сейчас.

С леди Каролины словно слетели розовые очки, и она увидела реальное положение дел. Капризному, избалованному, эгоистичному сыну Владыки Великого леса она нужна только в качестве удобной любовницы.

Сиаль не женится на ней, как когда-то обещал, ему не интересны её помыслы, желания. С удивлением леди Каролина обнаружила, что её когда-то пылкие чувства к этому мужчине ушли, оставив привязанность, привычку. Что она не хочет только отдавать — любовь, внимание, заботу, получая взамен лишь крохи. Что ей нужен другой мужчина, способный защитить, а не падающий в обморок при виде царапины.

— Я выбираю Одди, — твёрдо произнесла она.

— Ах, так, ты ещё пожалеешь. Звать будешь, на коленях приползёшь, а я не вернусь! — воскликнул Сиаль.

Раскрасневшийся, злой, он, на ходу застёгивая камзол, выскочил из дома уже бывшей любовницы под торжествующее воронье карканье.

Возвращалась леди Каролина в Академию не как обещала после обеда, а ранним утром. Одди сидел у неё на плече, время от времени прижимаясь головой к щеке хозяйки. Так ворон выражал свою любовь и привязанность. На удивление леди Каролина не чувствовала себя несчастной. Лёгкая грусть и чувство, словно исполнилось давнее желание о свободе. Мысли о желании натолкнули на другие. «Стоит проверить, как там жертвы курсовой», — подумала она.

Однако, окунувшись в проблемы вверенного ей хозяйства, беспокойного и шумного, она о своём намерении забыла.

8. Глава восьмая. Нянька для попаданки

Алисия, о которой беспокоились в её родном мире, кто искренне, как Саша, кто мимолётно, как Эбигейл и её ректор, чувствовала себя вполне неплохо. После того, как она призналась сводному брату двойника, что попаданка, и расплакалась, тот кинулся её успокаивать.

Кир дал свой носовой платок, отвёл в местную умывальню, попутно объяснив, что и как работает. После чего терпеливо ждал снаружи, пока Алисия приведёт себя в порядок. Когда она вышла, Кир попросил:

— Дай мне свои руки. — Перевернул послушно протянутые руки ладонями вверх, пристально рассмотрел, после чего сказал: — Я тебе верю. Но на голодный желудок разговоры не ведутся, давай сначала пообедаем.

Он, не отпуская руки Алисии, повёл её в угол, отгороженный от остального пространства стойкой. Там располагались стол и пара табуреток, несколько шкафов и узнаваемого вида плита для готовки.

Усадив Алисию за стол, Кир открыл белый шкаф, из которого повеяло холодком. Достал оттуда кастрюлю, открыл крышку, изучая содержимое. Удовлетворённо хмыкнул и поставил кастрюлю на плиту. Затем взял странный кувшин с кнопкой, оказавшийся чайником и на эту кнопку нажал. Попутно он объяснял Алисии, как готовить в этом мире при помощи электричества, как поняла попаданка, аналога их магии.

Она постеснялась признаться, что и в своём мире, как готовить, не в курсе. В её семье этим занималась прислуга. К тому же, тогда Кир перестал бы объяснять, а Алисии нравился его голос. Действовал успокаивающе.