Когда б случилось реализовать…
И вправду славно – вовремя уйти, —
Транзитом, не привязываясь к миру,
Где выкупая герб себе фамильный
Вели́чат прах у смерти на пути…
Как это славно – вовремя уйти.
В ОЖИДАНИИ ПЛЕВКА
Живёт такой себе один,
Привыкший к унижениям…
На вид – совсем не господин,
Смешон телосложением…
Невзрачный тип, короче, он…
А коль пугнёшь нечаянно —
Рванёт бежать, себя вдогон,
Испугом опечаленный.
А начиналось всё с того,
Что плюнул кто-то в сле́д ему.
Он, кстати, мучился потом,
Считал часы последние…
Но после третьего плевка —
Чуток поуспокоился…
И даже смелым стал слегка,
Спустив штаны до пояса.
И так привык он к тем плевкам,
Плевкам систематическим,
Что даже ждал издалека, —
Ну, прям патологически.
И, утираясь каждый раз,
Задрав башку с достоинством,
Он походил во всём на нас,
А нас – большое воинство;
А нас не сотня и не две —
Сто двадцать шесть мильончиков…
И всем – указочкой на дверь,
А за дверями – очередь.
Что ждём мы в очереди той,
Стоящие последними,
Раз мы давно уже никто?..
Плевка?..
Примите к сведенью.
ТЯГА К ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЮ
Не подобает человеку быть естественным.
И, всё пытаясь облачить себя в костюм,
Он снова грезит полнотой несоответствия
Неприукрашенной природы на посту.
Как будто что-то в нас нарочно выключается,
И, по-актёрски, выходя из-за кулис,
Мы от себя порой настолько отличаемся,
Что это, в общем-то, уже и катаклизм…
А что хотели вы, Бригеллы с Коломбинами,
Фантески, Флавии, Виттории, Пьеро?..
Недаром помнятся героями любимыми
Спектакли прошлого, где каждый был игрой.
А не играли бы, страдая обнажёнными,
Не защищались бы притворством шутовским
И кто бы были мы тогда?.. Умалишёнными,
Перегоревшими от боли и тоски?..
Вот и приходится скрываться в неестественном,
Душе несвойственном, и трепетно молчать
О том, что жизнь свою пропрыгав в неизвестности,
Все, как один, боялись мы собою стать.
А ЭТО НЕ ТАЙНА…
Никто никому не нужен.
Ну что же, понять несложно.
Обёртка она – снаружи,
Как ложь аккурат…
Возможно…
В раздумье сижу над этим.
Кого называть друзьями,
Когда раздувает ветер
И бархат краснеет в яме?
Застряли в форматах мысли.
Раскисла литература,
Что по воду с коромыслом
Ходила… И вот халтура
Решила отбить то место,
Да только в колодце – тина…
А хочется быть известным,
Угодничая активно.
Привычно шурша по кругу,
Ремни затянув потуже,
Боимся признать друг друга:
Никто никому не нужен.
И только сверкают глянцем
Обложки пустых изданий,
Что выставлены пасьянсом
На полках средь прочей дряни.
Пусть так. Хорошо. Но, всё же,
В чём кроется суть идеи
Фасадности нашей ложной?..
А это не тайна.
Деньги.
НАЧАЛО МАРТА. СТАРЫЙ ГОРОД
Вековыми пропитаны тайнами,
Тихим скрипом на шаг отвечая,
Ждут весны деревянные здания,
Незаметно дыша и качаясь.
Ветхий флот их пойдёт каравеллами
По приливным волнам, куда велено
Уходить деревянным судам…
Корабельным возьмёшь, капитан?..
Как тепла ты, бревенчатость серая,
Пережившая камень и старость…
Может, взять да сыграть новоселье, а?..
Что со мной в деревяшке бы сталось?
Сколько судеб в клубочек намотано
В этих домиках!.. Родина – вот она, —
Незатейливый вид, красота…
А не веришь – спроси у кота.
Но не всё так воздушно и песенно.
Реставратор разводит руками.
И сижу я с гитарой на лесенке,
Жемчуга из глубин извлекая…
И всё чудится мне, всё мерещится,
Что за окнами весело плещется
Синих вод мировой океан…
Всё путём. Не грусти, капитан.
ЗАДВИЖКИ ВЕЧНОСТИ
Заходишь в прошлое и видишь вечное.
А в этой вечности такие дали,
Что всё мгновенное и всё конечное —
Едва устойчиво, точней – едва ли.
И ты неспешен, и ты крылат…
Но время тает, часы стучат…
И все страдания – картинки комиксов,
Дезинформация, забавы детские…