Вернулся в отдел. Там уже была кипучая деятельность, а потом зашел прокурор, что курирует наш район. Прикольный мужик, я к нему уже ездил пару раз с документами. Моя руководительница и начальница следствия были просто само гостеприимство. Они и так его обхаживали, и так. Обе женщины красивые, ухоженные, статные. На таких народ заглядывается, особенно мужики.

Не в моем вкусе, тем не менее не признать, что хороши не мог. Особенно для такого контингента, как бывалые сотрудники министерств и служб. Про таких женщин всегда говорят: прожженые.

Меня посадили тупить и ждать указаний. Ну и печатать обвинительное. Дали для образца парочку последних, что были приняты прокурором. Я так увлекся, что даже не заметил, как пролетело время.

Ника звонила. У нее практика проходила тоже в УВД, но не в следствии. Ее куда-то мать запихнула максимально лайтово, чтобы без напряга. Все же мы с прокуроршей нашей поговорили, и она согласилась помочь с адьюнктурой.

Так что жена теперь готовилась поступать по процессу и ваяла научные изыскания. Статьи писала, себе и не только. С преподавателями в связке работала, искала научного руководителя. Обычно этим на первом курсе занимаются, как поступят, но она не могла уже сидеть без дела, и ее сильно задела ситуация с покупным диссером. Точнее с тем, как ее кинули.

Но это уже ее история, я же вникал в особенности написания обвинительного. В какой-то момент понял, что одноразовый кофе требует кипятка. Взял чайник, пошел в сторону туалета. Тут он был так же плох, как и ремонт во всем здании. Как часто бывало, фасад у нас отмыли, отремонтировали, а внутри даже совдепом с натяжкой назвать было сложно.

Хорошо еще в туалете разве что не дырка в полу. Сказали тут кошмар был, так в том году ремонт сделали. Но не везде. Один туалет женский и один мужской на все здание цивильные. И хорош.

Набрал воду, вышел в коридор. Тут навстречу несется начальница следствия. Глаза блестят, на щеках румянец. Понятно.

Она залетает в кабинет следаков со словами:

— Быстро! Все что есть прокурору на подпись! Давай-давай! Печатай Скворцова. Быстро! В двойном экземпляре лучше! Белые листы еще давайте, ну же быстро!

Я усмехнулся. Вот вроде взрослые все люди, а на самом деле цирк цирком. Тем не менее не мне судить.

Ох помню свою практику! Это было очень интересно. Глаза в райотделе у меня открылись на многое. Где учеба в курсантских погонах и где все остальное.

8. Глава 8. Вероника Фальцева

— Мать бы узнала о таком, прибила.

Налила чай Макару, себе и сыну. Он уже был таким смышленым, столько всего знал и, как выражалась моя мать, мозгами, хвала небесам, пошел в нашу породу. Сохин ни капли не обижался. Наоборот, говорил, что она совершенно права, и он тоже рад, что в нашу породу. Только вот выдерживать двух ботанов ему будет непросто.

— Да, понятное дело, такое раз в пятилетку случается. Самое смешное, знаешь что?

Он потянулся за пирогом. Отрезал себе и сыну, бабушке, которая прилегла в комнате отдохнуть. Мы старались ее максимально разгрузить. Во время практики делать это было проще.

— Что?

— Что я пришел на следующий день, часть дел принес подписанных, а секретарь в прокуратуре как увидела, то сразу глаза закатила и себе под нос пробурчала: «Опять бухой подписывал!».

Я покачала головой. Мы с мамой раньше очень часто обсуждали рабочие моменты. Она рассказывала, что и как у них устроено, но то, что мне передавал Макар… У меня не было слов.

— Жуть, как они вообще работают с таким отношением! Где это видано, чтобы бухой прокурор целого района подписывал не глядя документы?!