– Я ему ту стенгазету презентую в миниатюре. В новый кабинет.

– Если он когда-нибудь будет!

Мы переглянулись. Макар умудрился, несмотря на механическую коробку передач, положить свою руку на мою. Тепло. Тепло и как-то правильно. Ну почему мама его не принимает?

– Ник, помоги с процессом? Сегодняшняя тема вообще не зашла, хотя вроде все понятно.

Странно как. Двое людей, что скоро станут родителями, обсуждают учебу. Она по-прежнему давалась мне легко. Я не корпела над учебниками и не сидела сутки с конспектами.

Составляла их кратко и емко, и у меня редко кто брал переписывать. Все же у меня имелась своя своеобразная модель повествования. Это вон у Маши с Настей вечно очередь стояла. Они и ручками цветными пользовались и текстовыделителями.

– Давай говори, что тебе непонятно?

Оставшуюся часть пути мы проболтали. А у меня язык жгло спросить про свадьбу. Точнее, правда ли он хотел на мне жениться. Что-то неуловимо поменялось.

Неужели я правда свои мозги в гормонах утопила, как Алена выразилась про свою знакомую беременную? Надо думать об учебе, о ребенке, много о ком и о чем еще…

Кстати, ребята в целом очень удивили своим отношением и реакцией. Потому что я никак не ожидала такого спокойствия. Никто не попрекал, не удивлялся. Ни единого слова против или в насмешку.

В других группах проскальзывало, но не в нашей. Мне Настя Маркевченко рассказала, что как-то в курилке Волобуева, тезка моя которая, очень некрасиво прошлась по нашей с Сохиным ситуации.

Но Макар даже слова вставить не успел. Практически все из нашей группы, кто там стоял, велели ей заткнуться и за собой смотреть. Даже Вика потом негодовала, и народ слышал, как она ругалась с сестрой, высказывая, что у той у самой рыльце в пушку.

Приятно. Это невероятно приятно. Потому что я не ожидала. Я же Снежная королева. Я же та, кто мог ради оценки на первом-втором курсе вылезть куда не надо. Любви ко мне не испытывали, и друзей-то по большому счету не было.

А тут моя беременность как сплотила нас. Девочки стали фрукты таскать, веселить. А когда меня тошнило, просить открыть окно в классе, прежде чем я сама спохватывалась.

Парни вели себя тоже иначе. Да и Макар… Снова в мыслях был один Макар и Машино «влюбленно». Ну… может, ей и виднее. А пока мы готовились к обоим процессам. Ведь словно по насмешке судьбы нам их учебный отдел уже в третий раз ставил в один день. Гражданка и уголовка…

– Дура, она и в Африке дура. Эта овца снова вылезла вперед. И ведь общается же с Катькой из третьей группы. Ответы на тесты у нее были, а нам никому не сказала!

Вероника, как всегда, верещала на всю маршрутку. Она в последнее время зверствовала. Мы с ней совсем перестали общаться. Даже мама заметила, и это ее волновало.

Точнее, ее волновала моя сестра. Как-то про меня она сказала, что я у нее опасений не вызываю. Это правдой было. Мои загулы по клубам как-то сошли на нет.

Ну, или мы с девочками собирались с группы. Только вот у Насти Маркевченко парень появился, Алена тоже больше потанцевать ходила. У нее тоже то один кавалер, то другой. Как-то потихоньку компания своя формироваться стала.

А у Ники… Там я просто молчала, потому что ссориться с сестрой надоело. Она взрослая девочка и прекрасно знает, с кем ей общаться, а с кем нет.

– Вик, ты меня слушаешь?

– Слушаю. Ты снова рассказывала, как вы третируете свою одногруппницу.

– Да ты в курсе, что она нас постоянно подставляет! Гнида!

Я поморщилась. Да уже весь курс знал об этой странной войне. Да, действительно, у них в группе была одна странная девушка. Она еще с первого курса вела себя примерно как наша Фальцева.