Я щелкнул по уведомлению о новом письме, и над столом развернулась полупрозрачная голограмма. Однако, пробежав глазами несколько первых строк, я осекся на полуслове:
– Хм, действительно, из офиса. Только вот не из нашего, – пробормотал я озадаченно, вчитываясь в официальный текст на виртуальном бланке.
«Уважаемый Александр Иванович.
Настоящим письмом извещаем Вас, что приказом Главнокомандующего Военно-Космическими Силами Российской Империи № 317-ИМП от 15.08.2199 г. Вы зачислены на 1-й курс Нахимовского Военно-Космического Училища на отделение командно-тактической подготовки.
В соответствии с положениями Устава НВКУ Вам присвоено звание курсанта.
Вам надлежит прибыть к месту учебы не позднее 09:00 1 сентября 2199 года. При себе иметь:
– паспорт гражданина РИ;
– свидетельство о рождении;
– аттестат о среднем образовании;
– результаты ДНК-теста и психоматрицы;
– справки о состоянии здоровья (форма К-12 и К-15).
Напоминаем, что неявка в установленный срок без уважительных причин влечет за собой административную и уголовную ответственность согласно ст. 332-14 УК РИ.
В случае невозможности прибытия в указанный срок по состоянию здоровья или иным объективным причинам Вы обязаны незамедлительно уведомить руководство НВКУ через официальные каналы связи.
По всем организационным вопросам обращайтесь к ответственному секретарю приемной комиссии Сидоровой А.В..
Добро пожаловать в ряды курсантов Нахимовского Училища! Империя верит в Вас!
Подпись: Контр-адмирал Головко П.Н. Начальник НВКУ.»
– Это что вообще за хрень такая?! – воскликнул я так громко, что даже мои пьяные друзья и подружки зашевелись, недовольные, что им мешают отдыхать…
Глава 2
Еще раз перечитав злополучное письмо из Нахимовского Училища, я почувствовал, как настроение мое стремительно ухудшается. Этого просто не может быть! Они что, совсем с ума посходили? Записать меня, вольного, беззаботного прожигателя жизни, в военное училище? Да я на дух не переношу всю эту муштру, дисциплину и тупое подчинение приказам.
– Ипполит, ты тоже это видишь? – раздраженно воскликнул я, тыча пальцем в голограмму. Мой голос аж подрагивал от бешенства. – Какого черта меня без моего же ведома записали в эту шарагу? Я что, похож на тупого космического вояку?
Робот-дворецкий, пошевелив оптическими сенсорами, недоуменно развел руками.
Проекция письма из Нахимовского училища парила в воздухе, мерцая и тихо потрескивая. Бросив на нее последний злобный взгляд, я с силой ударил по изображению ладонью, будто впечатывая в стол. Голограмма беззвучно рассыпалась миллиардом искр и погасла, но легче от этого не стало. Внутри по-прежнему бушевал ураган из гнева и непонимания.
Рядом заворочались и недовольно забурчали мои вчерашние собутыльники, разбуженные ударом по столу и громкими возгласами. Действительно я не на шутку разошелся. Но, согласитесь, после прочитанного – имею право на истерику.
– Санек, чего разорался? – просипел Толик, высовывая голову из-под подушки. Его осоловелые глаза с трудом на мне сфокусировались. – Башка итак раскалывается, и ты тут еще шумишь…
Следом за Толиком, шатаясь и позевывая, просочилась в ванную Марина-Карина, что-то недовольно бурча себе под нос. Макс как спал, так и продолжал дрыхнуть пузом кверху, в объятиях еще одной ночной принцессы. Этот детина всегда был самым стойким к возлияниям из нашей компании, мог пить хоть до утра, а потом вдруг отрубиться, где придется, хоть стоя.
Я раздраженно отмахнулся. Сейчас мне меньше всего хотелось обсуждать со своими друзьями-собутыльниками свалившуюся на меня проблему.