– Здравствуй, здравствуй, Софья уже Туполева, – пробасил подполковник без всякого удивления.

– У меня, кажется, «бабушка приехала».

– «Бабушка приехала»? – переспросил подполковник.

– Да.

– И в чем это выражается? – несколько напрягся матерый контрразведчик.

– Непонятки какие-то творятся…

– Подожди, Софья, – перебил Огурцов, – я сейчас перейду в свой кабинет и перезвоню тебе оттуда. Сам. Договорились?

– А как же, – вздохнула я, отключила связь и, наконец, достала из сумочки пачку «Парламента».

Разведка иностранного государства вряд ли устроит безумный аттракцион с похищением ребенка олигарха и обменом его на сотовый телефон, но, как говорится, береженого Бог бережет. Подполковник Огурцов еще когда меня предупреждал – они придут. Они считают, что завербовали жену крупного промышленника с обширными связями на всех вертикалях: в верхах, в низах, на свету и в тени. И такую добычу не упустят.

Тогда, года назад, я храбро говорила подполковнику, что любого визитера оттуда пошлю на фиг, что никогда не стану трубить в их эшелонах, но телефончик «дяди Миши» в памяти все же оставила.

И возможно, не зря.

Так как в любом случае, когда я давала «рогоносцу» обещание и перечисляла органы правопорядка, коим в течение трех дней не скажу ни слова, контрразведка в список перечисленных структур не входила. И получается, что формально никакого обещания я не нарушаю.

А помощь мне нужна немедленно.

– Михаил Николаевич, – минут через пять, вкратце изложив последние события, спрашивала я, – это могут быть проделки ваших конкурентов?

Подполковник ответил не сразу. Он немного попыхтел в трубку, поскрипел извилинами и поприкидывал вероятности.

– Все может быть, Софья, – отозвался наконец.

– И что мне делать?

– Самостоятельно – ничего.

– Но ребенок…

– Это приказ, Софья! Никому ничего, ни слова. Сиди дома и жди. Я приеду завтра…

– Куда?! – переполошилась я. Ко всем моим неприятностям мне только контрразведки в собственном доме не хватало!

– В город, Софья, в город. Ты помнишь, где мы встречались в сентябре?

– Угу, – гукнула я. Последняя наша встреча происходила на конспиративной квартире в тихом центре города.

– Встретимся там завтра в двенадцать часов пополудни. Дотерпишь?

– А куда мне деваться? – вздохнула я.

– Вот и отлично. И напоминаю еще раз – никуда не лезь. А то голову оторвет. Поняла?

На том мы и распрощались. Я посмотрела на дисплей сотового телефона и увидела, что на нем опять не высветилось ни единой цифры, и мне приходилось только догадываться, из какого города звонил подполковник. Возможно, он сейчас очень далеко, а это жаль. Мои нервы перегорают как вольфрамовые нити за тонким стеклом лампочки. Еще один скачок напряжения, и я взорвусь к чертовой матери вместе с этим домом, беседкой, охраняемым периметром и камышом у реки.

Я прикурила вторую за день сигарету – вот напасть, уже считать начала! – вытянула ноги и в задумчивости стала разглядывать домики деревеньки на противоположном берегу. Часть проблем, связанных с местоимением «я», подполковник, можно считать, взял на себя. Если происки «рогоносца» касаются исключительно моей персоны, то с этим дражайший Михаил Николаевич разберется в два счета. У него полномочия, арсеналы и мощности, а я, по словам самого Огурцова, его кадр. Не внесенный ни в какие реестры, не дававший никаких подписок о сотрудничестве, тем не менее – его. Когда вопрос может коснуться святого – Интересов Государства, наш подполковник просто зверь. Любого врага найдет, растопчет и похоронит.

Но как ни крути и ни обнадеживайся, вторая часть проблемы все же остается. И проблема эта – телефон Туполева.