В местности, где поселились Самойловы, никто не обращался в полицию или суд. Не принято. Так что пришлось извиняться, нести подарки, отшучиваться и обещать, что такое больше не повторится. Именно тогда Петр начал думать над продажей земли и покупкой морской фермы. Дрейфующая в океане платформа, рыбные садки, поля съедобных водорослей… Прибыльное занятие. И никаких соседей.

Боевой мод.

Это первое, что приходило в голову.

Аркадия была похожа на мать – такая же смуглая, с черными как смоль волосами, живым взглядом и неугомонным характером. С первых же дней пребывания ребенка на ферме Самойловы поняли, что столкнулись со стихийным бедствием. Девочка носилась по комнатам, сараям и теплицам, крушила всё подряд, лезла куда не просят. И с честью выпутывалась из любых передряг. Давала отпор драчунам и бродячим собакам, не тонула, хорошо ориентировалась в лесу.

И разбиралась в технике.

Петр был уверен, что Аркадию не учили основам робомеханики и программирования. Ребенок интуитивно справлялся с задачами. Вот он, очередной мод. Сколько еще сюрпризов нас ждет впереди, мрачно думал Петр, наблюдая за дочерью посла. Если эта непоседа еще и Речь понимает – беды не оберешься.

Скрыть такие таланты в глубинке не получится.

Мысли о морской ферме всё чаще преследовали Петра…

Предки Самойловых жили в средней полосе России – старого государства, переставшего существовать с приходом планетарного правительства. Поэтому выбор локации Петр не считал случайным. Бескрайние поля, восстановленные березовые рощи и сосновые боры, очищенные от всякой дряни реки и озера. Ближайший город – в тридцати километрах к северу. Тишь да благодать. И климатический контроль, облегчающий нелегкий фермерский труд. Никаких засух, проливных дождей, туманов и заморозков. Всё по графику, в соответствии с глобальным замыслом и нейросетевыми вычислениями. Так что прогноз погоды напоминал скорее программу мероприятий курортной зоны, а не гадание на кофейной гуще.

Петр использовал в своем бизнесе роботов. Летающих, ползающих, катящихся или закапывающихся в землю. Карабкающихся по деревьям. Деловито снующих по амбарам и сараям, укладывающих ящики с овощами и фруктами в аккуратные штабели. Загружающих себя ящиками и мешками, транспортирующих собранный урожай в город и принимающих оплату через встроенные бесконтактные терминалы на проходной перерабатывающих безотходных фабрик. Впрочем, роботов нужно настраивать, интегрировать в общую схему, чинить и обновлять. Дорогие модели умеют ремонтировать себя сами, но Петр приобретал бывшую в употреблении технику по дешевке. Некоторые агрегаты бороздили просторы средней полосы чуть ли не с середины двадцать первого века, когда в моду вошло производство долговечных механизмов…

В общем, была у Самойловых простенькая программа, отслеживающая роботов в реальном времени и корректирующая их действия. Программа, интегрированная в региональный климатический узел. График работ на ферме зависел от изменений, одобренных земным правительством. А еще – от сезонности, спроса автоматизированных агрофабрик на конкретные позиции и кучи других параметров. Малейший сбой приведет к нежелательным последствиям.

Пирамидальные кроны вишен – это сбой.

Очень серьезный сбой.

– А что с ним не так? – поинтересовалась Аркадия.

Петр начал объяснять, но его тут же перебили:

– Оптимизатор перегрелся.

Руки Петра замерли.

– Да ладно.

Тестер продолжал выводить на дисплей всякую ерунду. Отчеты говорили о том, что процессор и блоки позиционирования не повреждены, а софт переустанавливать не нужно.

– Смажь термопастой, – посоветовала девочка.