– Госпожа, мы готовы исполнить последний долг, – напомнили о себе два выживших воина.

– Во славу Кайо! – Почтительно склонила перед ними голову, принимая жертву.

Cзади мерцало готовое к переносу «Зеркало миров». Пространство внутри каменной рамы уже светилось жидким серебром, отражая полуразрушенный склеп и кровавую бойню.

– Эй, как тебя? – обратилась к молодому вампиру первой ступени посвящения, нервно озирающемуся по сторонам.

– Эллиот, – отозвался парень дрогнувшим голосом.

– Подойди, Эллиот! – подозвала Низшего, отдавая мысленный приказ разрушить «Зеркало миров», как только я в него пройду. – Запомни, артефакт не должен достаться Тордахору!

– Мейзерин! – взревел ренегат, яростно кромсая последний купол, в который я вбухала столько сил.

Вся прелесть скрытой защиты состояла в том, что противник не видел ее до последнего момента, полагая, что жертве некуда деваться.

Но я уже не обращала внимания, что происходит cзади. Жизни верных слуг восполнили потерю магических сил, и я активировала проход, попутно задавая параметры переноса. Пригодный для обитания живых существ мир, древний род, молодая особь женского пола, отсутствие поблизости других живых существ или же критический момент с угрозой для жизни, чтобы процесс захвата тела и адаптации прошел незаметно для окружения.

Мучительно долгий момент поиска набатом отбивал секунды в висках. Наконец, артефакт выдал четыре подходящих варианта. Я выбрала технологический мир с зачатками магии и потерянную наследницу рода, которой никто не хватится.

– Тебе не скрыться, Мей-зе-рин! – расслышала продирающий до костей вопль Тордахора.

Я уже ринулась навстречу открывшемуся проходу, когда произошло сильное возмущение зоны перемещения. Затем раздался взрыв, меня ударило в спину, сбивая с намеченного пути, и закружило в пространстве. От бешеного вращения и перегрузки я потеряла сознание.

Спазм, сдавивший грудную клетку, вкус собственной крови во рту и болезненное покалывание на губах, будто бы я их случайно прокусила, привели меня в чувство.

Бывает! – отметила машинально и пошевелилась, определяя наличие критических повреждений. Лучше было бы магический диагност запустить, но не в том случае, когда нет ни капли магии.

В этот момент к губам кто-то приник, прокалывая еще не запечатавшиеся ранки и потягивая оттуда кровь. Процесс напомнил «Сладкий поцелуй», каким вампиры обмениваются между собой, чтобы доставить удовольствие.

Что?! – Я распахнула глаза и обнаружила склонившегося надо мной зеленого еще вампира, который бессовестно меня целовал.

Ни один Перворожденный не позволил бы себе подобной наглости без разрешения, о низших и говорить нечего. Все знают, что высшие не раздаривают посторонним такие поцелуи! За подобное самоуправство можно получить вызов на поединок и лишиться жизни.

Зажмуренные от накатившей эйфории глаза, проступившие темные венки под белоснежной кожей и протяжное «м-м-м» с причмокиванием указывали на то, что кое-кому сейчас очень хорошо.

За мой счет? Ргр-р-р! – злость пробудила ресурсы нового тела, и я обрушила на голову наглеца палку, которую почему-то крепко сжимала в руке, одновременно отпихивая парня от себя и откатываясь в сторону.

– А-а-а! – завопила, внезапно оказавшись на солнце, которое опалило кожу.

Я ринулась обратно, в тень, угодив прямо в лапы незнакомца. Он озадаченно стер кровь, которая сочилась из царапины на лбу, и уставился на меня пронзительно зелеными глазами в обрамлении пушистых ресниц. Никогда не встречала низших с таким завораживающим цветом. Обычно радужка краснела, когда они впервые пробовали кровь на вкус.