– Сена, как можно не взять ледяную запотевшую бутылку? – Тая прижала ее сначала к сердцу, а потом ко лбу. – Как можно не попробовать шампанское с таким названием? Сеночка, я так расстроена, мне нужен глоточек ледяного шампусика, просто жизненно необходим.

Видать вчерашней фиесты моей разлюбезной подружке показалось мало. Я безропотно отдала продавщице деньги и подхватила пакет с провизией.

Поразительно, но с курса мы не сбились и точно вырулили к нашему бедному разграбленному жилищу. Пока я пилила тупым ножом рыбу и художественно раскладывала ломтики с торчащими во все стороны костями в керамическую тарелку с отколотым краешком, Тая взялась за «Крымскую классику». Даже не поморщившись, как обычно от страха, она сняла фольгу, металлическую сеточку и с тихим «пук!» извлекла пробку.

– Сена, давай стаканы.

– У меня руки в рыбе.

Поставив бутылку на пластмассовый столик во дворе, она зашла в кухню и взяла кружки. Я быстренько закончила с копченостями, нарезала хлеба, в мисочку вывалила салат из морской капусты и присоединилась к подруге.

– За наш незабываемый отдых, – мрачно произнесла Тая, поднимая кружку.

– Да ладно тебе, – упорно бодрилась я, – выкрутимся!

– Интересно, как же? У нас есть только два варианта: клянчить деньги у Влада или же самим кого-нибудь ограбить.

Клянчить очень сильно не хотелось, грабить мы не умели. Хотя, чего там уметь, нападай, да грабь…

Вкусная рыбка, недурственный салат и ледяной шампус оказали животворящее действие на тела и души. И даже постигший нас кошмар перестал казаться настолько уж кошмарным.

– Слушай, – Тая тщательно вытаскивала косточки из облюбованного куска рыбы, – а не сократить ли нам наше приятное путешествие на недельку и не попросить ли хозяйку вернуть часть денег? Тогда худо-бедно, на сухарях и мойве могли бы протянуть.

– Хозяева этой хибары не оставили нам никаких своих координат.

– Серьезно? – удивилась подруга, отрываясь от своего занятия.

– Угу. Мы, конечно, можем съехать раньше времени, но денег нам никто не вернет.

– А… как же так?

– А вот так. Правильно Влад нам всю дорогу мозги компостировал, мы с тобою еще те лохушки.

Тая принялась жевать рыбу, с унынием разглядывая покрытую мелкими капельками воды бутылку.

– Может, тебе попробовать на время устроиться в какую-нибудь местную газету? – неожиданно изрекла Таюха.

От этой «здравой» мысли у меня чуть салат изо рта не выскочил. Буквально только что я вырвалась из удушающе-крепких объятий своего «Неопознанного трупа», чтобы бодренько и с огоньком поработать в какой-нибудь «Правде евпаторца»? Пардон, евпаторийца… Глаза у меня угрожающе сузились, в уголках распахнувшегося рта зловеще зашевелилась морская капуста, и Тая сразу же осознала свою ошибку.

– Все-все, – замахала она руками, – дурная идея! Забудь!

И я милостиво забыла. Я вообще человек добрый. И благородный. И страшно интеллигентный. И почему-то уже основательно окосевший…

Я собиралась было затянуть песенку – все-таки я на отдыхе, имею право! – но Тая была на удивление бодра, трезва, готова к подвигам и не желала слушать мой вокал.

– Пойдем, Сенчурия, на моря, – решительно молвила она, – чего тут сидеть, расстройство одно. Раз уж приехали отдыхать, будем отдыхать, нечего лить слезы, мотая сопли на кулак.

Она встала из-за стола, и принялась собирать грязную посуду, а я, весело напевая: «Лох – это судьба», отправилась переоблачаться в купальный костюм.

– Поразительно! – Тая расстелила на песке мое полотенце. – Как тебя могло так развезти от сухого шампанского?

Откуда же мне было знать?

– Иди, покупайся в море!