Поступившая в 3-ю гильдию Мария Дюлу торговала на Кузнецком Мосту французскими винами и модными товарами – шляпами, перчатками, шелковыми шейными платками, а также помадами и «благовонными духами».
Имущественное положение женщины в России
Почему мы имеем возможность говорить о необычном, в сравнении с другими странами, положении русской женщины в бизнесе? С одной стороны, бытует стереотип о приниженном, даже забитом ее положении в семье, а с другой – весь XIX век женщины владели в разных губерниях крупными промышленными предприятиями (число таких предприятий, начиная с 1870‐х, перевалило за тысячу, численно составляя до 5–6 % всех предприятий в стране), в каждой губернии имелись сотни и тысячи предпринимательниц, самостоятельно ведущих бизнес.
При этом, однако, не следует абсолютизировать имущественную независимость женщин. Принцип раздельной собственности в браке причудливо сосуществовал с юридически зафиксированной зависимостью женщин от мужчин – жен от мужей, а дочерей от отцов – в личных правоотношениях.
Попробуем объяснить эту интригующую ситуацию с точки зрения законодательных норм.
Процитируем по Своду законов (издание 1866 года) формулировку положения о послушании родителям:
Дети должны оказывать родителям чистосердечное почтение, послушание, покорность и любовь; служить им на самом деле, отзываться о них с почтением, и сносить родительские увещания терпеливо и без ропота.
Если мы заглянем в Полное собрание законов Российской империи, то увидим, что в той или иной формулировке эти положения восходят к Соборному уложению 1649 года и Уставу благочиния, принятому Екатериной II. То есть эти нравственные нормы зафиксированы в XVII–XVIII веках и отражают прежде всего принципы христианской морали. Но в XIX веке благолепие в семейных отношениях нередко вступало в противоречие с жизненными практиками.
Что же происходило, когда девушка становилась взрослой и выходила замуж? Законы XIX века определяли, что с выходом замуж родительская власть над дочерью ограничивалась, поскольку «одно лицо двум неограниченным властям, каковы родительская и супружняя, совершенно удовлетворить не в состоянии».
О взаимоотношениях мужа и жены в Своде законов гражданских (из десятого тома Свода законов) говорилось:
во-первых, «Муж обязан любить свою жену, как собственное свое тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ее немощи. Он обязан доставлять жене пропитание и содержание по состоянию и возможности своей»;
во-вторых, «Жена обязана повиноваться мужу своему как главе семейства; пребывать к нему в любви, почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность»;
в-третьих, «Жена обязана преимущественным повиновением воле своего супруга, хотя при том и не освобождается от обязанностей в отношении к ее родителям».
Эти предписания закона были внесены в семейное право соответственно в 1782 (по Уставу благочиния Екатерины II), 1763 и 1802 году и, конечно, спустя несколько десятилетий, как показывает изучение частной жизни людей XIX века, уже воспринимались не как незыблемая юридическая норма, а как совет нравственного характера, высказанный законодателем.
Но жизнь менялась. В конце XIX века юристы находили противоречие между двумя предписаниями закона – «о повиновении воле супруга» и «о жизни с женой в согласии». Ибо в этом случае, как отмечал известный профессор-юрист А. И. Загоровский, «мужнее полновластие имеет свои пределы». То есть если женщина была не согласна с супругом по каким-то вопросам, муж должен был пойти на компромисс, чтобы достичь согласия, не требуя от нее беспрекословного повиновения.