Анна Писонтьевна Гусева-Потёмкина.

Мужики деревни Семеновской

Эта, в самом кратком виде – история всего лишь одной кумзерской семьи. Подобных историй – сотни…

Казалось бы, странная и нетипичная для Кумзера фамилия – Потёмкины… Неужели каким-то образом связаны со светлейшим князем Григорием Потёмкиным? А ведь вполне и возможно. Оказывается, после очередного нашествия поляков и запорожских казаков гетмана Сагайдачного на Москву в 1618 году тогдашний государь Михаил Фёдорович дал в вотчину землю 1500 наиболее отличившимся защитникам столицы. Есть в этом списке и дьяк Аптекарского приказа Вьялица Кузьмич Потёмкин, он получил землю у деревень Цариха и Горка в Кумзере. В те времена он был известным медиком, имел свой каменный дом в Москве. Сейчас уже невозможно ни проследить, ни понять – каким образом потомки дьяка Вьялицы Потёмкина стали обыкновенными крестьянами. Не исключено, что не семейная легенда, а факт, что один из кумзерских Потёмкиных, дед Писона, служил денщиком у самого светлейшего князя в Крыму не только потому, что был его однофамильцем, но и какой-то дальней роднёй. Как они, по дорогам того времени, добирались на телегах или в санях из Кумзера до Москвы, в Крым – представить сейчас трудно.

Связь с внешним миром «в прежнее время» была все же не хуже, чем сейчас, исключая, конечно, телефон и почту. Дороги, во всяком случае, были не хуже (у нас между деревнями асфальта нет и сейчас). Когда-то через нашу деревню была хорошая дорога в Раменье, соседнюю волость. Даже, дед помнил, губернатор раз проезжал по каким-то своим делам. Сейчас же – настолько она заросла, что современный губернатор не проедет и на вездеходе, да с тех пор и не слыхали, чтобы кто-то из больших властей мимо проезжал.

Дороги в Кумзере, как писал в «Призыве» директор совхоза Шаров в конце 70-х, самые плохие в районе. Добираться, особенно в 50-70-е от станции Харовской до Кумзера, а это 50 километров, было настоящей мукой. Едешь в отпуск и не знаешь, ходят ли автобусы. Устанешь за эти два-три часа, пока трясет в автобусе, больше чем за сутки в поезде. Всегда на станции, если встретишь земляка, то первым делом спросишь: «Как дорога?» Как-то мой друг и ровесник Серёга Савенков ответил с гордостью о нашей дороге: «Хоть яйцо кати!» Да уж, яйцо, разве что, от динозавра каменное докатили бы, но уж не от курицы. Так тряхнет, бывало, на ямах, что то головой об потолок автобуса, то язык прикусишь. Больного или беременную довезти до райцентра было проблемой. Не как родит, беспокоились, а как доедет до роддома, не случилось бы по дороге.

Когда ездили на лошадях, то эти 50 километров проезжали за двое суток. И что летом, что зимой все равно тяжело добираться.

Хорошо помню, как я лет пяти с отцом зимой ехал в деревню на санях. Встречал нас на станции его брат Сергей. Со встречи они, конечно, выпили крепко, в дороге оба заснули и на каком-то ухабе дядька Сергей вывалился из саней. Отец храпит, шапку потерял, а я и плачу, что страшно, и дядьку жалко, сижу, в его шубу закутанный. По сторонам лес дремучий, мороз, стемнело быстро, а лошадь так и бежит себе, и из-под ног у нее летят мне в лицо кусочки снега и почему-то они мне запомнились красными, как будто с кровью. Дядька тогда полежал на дороге, очнулся и догнал нас в Кумзере. Хорошо еще, что лошадь умная была, не встала, когда он выпал, а бежала, иначе бы закоченели бы мы тогда с отцом. Если бы волки не съели. Досталось им тогда обоим от бабушки, доехали, можно сказать, ее молитвами. Она ведь всегда – кто в дорогу, или едет к ней, написали, обязательно помолится, и всегда все доезжали живыми, частенько на «автопилоте».