Это означает, что метафизические вопросы, в их теперешнем понимании, представляют собой языковой беспредел рассудочного мышления, опирающегося на предельно общие классификационные понятия. Ясность мира, отражающая общий замысел «Творца» выразима в словах, если ими будут выступать эмпирически проверяемые, общие для всех наук сравнительные понятия.

Такая же путаница в двух типах понятий как блуждание в «двух соснах» определяет и диалектику, которую начиная с Гегеля, стали противопоставлять метафизике не языком сравнительных, а языком классификационных понятий как никчемному способу мышления, поскольку она рассматривала вещи как неизменные и независимые друг от друга. Тогда как на диалектику, наоборот, стали смотреть как на панацею от всех философских болезней, видя в ней науку о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления2. При этом сам диалектический метод также остался неразработанным из-за отсутствия в его запасе общих эмпирически проверяемых (базовых) сравнительных понятий.

Определить предмет философии – значит установить тот круг вопросов, который она изучает и чем она отличается от других наук. Причем главным в предмете философии является решение основного философского вопроса – вопроса об отношении понятийного мышления к бытию, его способности познавать мир. Этот вопрос пытается решить любое направление философии, но только кумулятивная философия, включающая в себя отдельные научно значимые результаты ее прошлого, дает научное его решение, поскольку рассматривает мир при помощи сравнительных понятий, дающих ей не только начала, но и объективные точки зрения на мир.

Предоставляемая читателю новая философия не ограничена одним из двух – метафизическим или диалектическим мышлением потому, что обе эти формы осмысления мира она на равных включает в свой арсенал. Пользуясь всем множеством сравнительных понятий, кумулятивная философия раскрывает диалектико-метафизическую сущность наиболее общих законов развития природы, общества и мышления. Что позволяет науке просчитать, понять и правильно истолковать действительность.

Причем в отличие от частных наук, которые изучают ту или иную область реальности и не могут объяснить другие ее области, новая философия в форме метафизических и диалектических конкретно-всеобщих сравнительных понятий изучает всеобщие универсальные законы, которые отражают все ее области. Поэтому философия как знание общего не может появиться до появления частных знаний. Значит философия – это не мать всех наук, как принято считать, а не рожденное их дитя. Конечно же, имеется в виду философия как строгая наука о наиболее общих отношениях действительности.

Большинство философов говорит, что их философия выражает интересы всех людей независимо от их классовой принадлежности. Зачастую происходит это не так, как им бы хотелось, поскольку знания могут быть использованы как в интересах большинства, так и в интересах меньшинства – узкой, находящейся при власти, группы людей. Поэтому философия неразрывно связана с политикой, с интересами тех или иных классов и их партий, а потому защищает их интересы, служит определенным общественным силам.

Для понимания складывающихся в обществе отношений нужны знания общественных законов, составляющих научное мировоззрение, которое и должно служить руководством к действию. Именно здесь проявляет себя вторая сторона основного вопроса философии, а именно – что первично, материя или сознание, раскрывающая движущие силы общества.

Не вдаваясь в детали, скажу, что материалистическое понимание истории – это фатальная ошибка Маркса, поскольку движущими силами общественного развития являются люди – их идеи, что хорошо понимали жившие задолго до Маркса философы. Вопрос лишь в том, идеи какого класса доминируют сегодня в обществе, какие классы определяют наступающую смену способа производства, которая происходит не объективно, а по зависящим от воли и сознания людей причинам, т.е. от их классовых интересов. Эту ошибку Маркса давно используют эгоистические элиты Запада, удерживающие политику, образование и СМИ под своим жестким контролем.