– Ну как дела осужденный Калугин? – спросил вошедший в кабинет после обеда Шмаров.

– Гражданин начальник я всё понял. Больше не повторится. Дайте мне время, я буду собирать информацию. – прохрипел лёжа на полу Калугин.

– Другое дело. Только зачем ты до этого довёл, чтобы пришлось тебя пиздить как собаку?

– Я первый раз в такой колонии. Наверно к местному порядку ещё не привык.

– Так привыкай быстрее, а то здоровья у тебя не хватит. Да и у меня нет столько времени каждого из вас учить порядку. Учитесь сами на примере других.

– Гражданин начальник дайте время и всё будет нормально.

– Вот сначала напишешь мне про своих соседей, а потом всё будет нормально. Понял?

– Понял, понял. Сейчас напишу.

Шмаров развязал верёвку и расстегнул наручники на руках и ногах Калугина. Калугин, держась за стену, кое как встал. Шмаров складывал в шкаф верёвку, наручники и что-то бубнил под нос. Надо уехать в больницу, подумал Калуга, но сначала нужно покалечиться. А как? Как одним разом сделать так, чтобы увезли по скорой? И он, недолго думая, рванул щучкой в окно. Стекла разлетелись вдребезги, и Калугин исчез в окне.

– Долбоёб. – спокойно сказал Шмаров и подошёл к разбитому окну. – Там же сетка.

Шмаров выглянул в окно и увидел на сетке рабице между первым и вторым этажом лежащего Калугина. Он был уже весь в крови. План Калугина не удался, он не знал, что под окнами Шмарова находится прогулочный дворик. Сверху него была сетка рабица из мелкой ячеи. Она нужна, чтобы не было возможности что-либо закинуть в этот дворик, ну или выкинуть из него.

– Ну что гнида, как тебе там? – ухмыляясь спросил Шмаров. – Далеко собрался из подводной лодки бежать?

Калугин лежал на сетке рабице и стонал от боли. У него болело всё тело от экзекуций в кабинете, а тут он ещё порезал руки и лицо разбившимися стёклами. Он смотрел вниз сквозь сетку на трёх изумлённых зэков. Они ждали в дворике свои плановые воспитательные беседы и в шоке молча смотрели на упавшего сверху Калугина. Каждый из них представлял себе, что сегодня начали воспитывать по-новому. Шмаров громко поливал Калугина матом и смеялся над ним, что ему не удалось уйти от правосудия. Калугина «сняли» с сетки, тыкая длинными деревянными палками сквозь неё. Пинками, под крики Шмарова, его водворили в ШИЗО опять на пятнадцать суток.

Дежурный врач, осмотрев Калугина, причин для лечения в медсанчасти не обнаружил. Он порекомендовал Шмарову вставить в кабинете пластиковые окна или металлические решётки. Как никак двадцать первый век на дворе.

– Андрей Андреевич, послушай меня внимательно. – начал поучительную лекцию Коляпин Александр Александрович. – Ты вроде взрослый человек, а зэков пиздишь по старинке. Да так плохо, что у них ещё остаются силы из окон прыгать. Что за хуйня происходит?

– Александр Александрович, ну получилось так. Сам не знаю почему. Зэк тупой оказался, стучать согласился, а информации ноль. Вот и пришлось воспитывать.

– Да мне это не интересно, стучать или не стучать. Я тебе про другое хочу сказать. Вы как-то уже думайте головой. Пиздите так, чтобы следов не было, и зэки из окон не прыгали.

– Будем думать.

– Вот он сейчас весь изрезался о стекло, плюс синяки на нём есть, врач мне сказал. А надо так пиздить, чтобы на теле вообще ничего не было. Чтобы идти сил у них не было, понятно?

– Понятно, ну просто дело случая.

– Андрей, мне на прокуроров и всяких там правозащитников похуй. Ты это прекрасно знаешь. Но если такой пидор сверху на кого-нибудь из них свалиться, то Подробинов им уже сказку не расскажет. Вы работу с ними проводите в подвале, там прекрасное помещение. Стол, стул, решётка, крюки всякие, а в штабе мелочёвкой занимайтесь.