Шпенглер понимает под культурой внешнее проявление внутреннего строя души народа, стремление коллективной души народа к самовыражению. Каждой культуре, каждой душе присуще первичное мироощущение, свой «первосимвол», из которого и проистекает все богатство ее форм; вдохновленная им, она живет, чувствует, творит. Так, для фаустовской души европейской культуры «первосимволом» выступает только ей свойственный способ переживания пространства и времени – «устремленность в бесконечность», которого не знали другие великие культуры. Идея бесконечности в математике, подзорная труба, дальнобойное орудие, Суэцкий канал, перспектива в живописи – все эти разнопорядковые явления есть ни что иное, как проявление этого «первосимвола». «Аполлоновская» душа античной культуры, напротив, осваивала мир, основываясь на принципе «обозримого предела». Для греков просто не существовало то, что далеко и невидимо, они воспринимали только зрительно обозримое трехмерное пространство. Им чуждо все иррациональное, не известен нуль и отрицательные числа.

Все нормы духовной деятельности человека имеют смысл только в рамках конкретной культуры и значимы только для нее. Человек, принадлежащий к определенной культуре, не только не может воспринять иных ценностей, но и не в силах их понять. Китаец или араб смотрят на мир иными глазами, чем грек, они живут другими интересами, их волнуют другие заботы.

Идею локальных культурно-исторических типов поддержал в середине ХХ века англичанин Арнольд Тойнби, правда, он называл эти типы «цивилизациями». В 1961 году Тойнби закончил обширный 12-томный труд «Постижение истории». В современном мире ученый насчитывает пять «цивилизаций»: западная, русская, китайская, исламская и индийская. Но его работа особенно интересна тем, что он предложил закон развития «цивилизации», названный им законом «вызова и ответа». Этот закон гласит: «цивилизация» развивается динамично и позитивно, если активное общественное меньшинство находит адекватный ответ на каждый вызов истории; и наоборот, «цивилизация» находится в состоянии стагнации, упадка и негативного развития, если активное общественное меньшинство не способно дать адекватного ответа на каждый вызов истории. Следующим этапом подобного развития станет смерть «цивилизации», ее распадение, дезинтеграция.

Какие же подходы нам следует выбрать при рассмотрении исторического аспекта культурологии? Будем ли мы рассматривать историю культуры как непрерывно развивающуюся цепь, в которой каждая эпоха вырастает из предыдущей и плавно перерастает в последующую? Или каждая культура предстанет в нашем сознании как замкнутая величина? Является ли история историей культуры или историей культур? Что выбрать: линейный или циклический подход?

Попробуем совместить оба варианта, применив к истории теорию относительности Альберта Эйнштейна. Тогда при циклическом подходе мы можем сказать, что рассматриваемые нами культуры лишь «относительно» рождаются и «относительно» умирают. Линейный подход проявится, если ввести некую абсолютную систему координат, тогда культуры отдельных эпох построятся в настоящую цепь, в которой каждое звено соединено с предыдущим и последующим. Таким образом, с одной стороны, каждая культурно-историческая эпоха развивается относительно автономно, с другой же стороны, она преобразовывает и сохраняет в ином качестве остатки ушедшей культуры и сама служит фундаментом для следующей.

В ХХ в. на стыке наук возникла новая область знания – синергетика. Основоположник синергетики И. Р. Пригожин писал о возможности распространения открытых в области физической химии, термодинамики закономерностей развития сложных неравновесных систем на общество. Общество, с его точки зрения, и является такой системой, сложной и неравновесной. В современной российской науке, в частности в науке об обществе, можно отметить тенденцию к применению синергетической парадигмы к прогнозированию будущего и оценки прошлого. Синергетическое видение развития культуры представлено в работах отечественных ученых – В. Васильковой, Е. Н. Князева, Ю. Лотмана, А. Назаретяна.