Про мысль он спросил уже в пустоту. Ни табуретов, ни кулаков. Только белые подворотнички валяются. Старлей вздохнул, затоптал окурок и решил прогуляться, выяснить, как успехи у Бандеровца.

В ангаре было просторно, пахло лавандой. Майор, довольный собой, расхаживал по помещению. Иногда он подходил к надраенному, блестящему роботу и, повизгивая от удовольствия, пинал то палец размером с хорошенького кабанчика, то еще более габаритный коленный сустав.

– Молодцы! Хвалю за службу!

– Так точно!

– Рады стараться, вашвысблародье!

Майор кивнул, подпрыгнул на месте и в резком темпе сделал еще один кружок по ангару. Пока он марафонил, Старлей и Бандеровец вовсю друг дружку игнорировали. Мол, кто здесь? Кто таков, как зовут?

– Чего стоим?! – радостно взвизгнул майор. – Раздевайтесь и бегом в робота! Залазьте, да. Экипаж машины боевой!

– А вы? – робко поинтересовался Старлей, стягивая портки.

– И я! Роботом трое управляют. Один ногами и руками шевелит, в роговом отсеке заседая. Второй – вооружения готовит к бою, ему в груди место. А третий, командир, в жопе робота сидит и ничего не делает. На то он и командир, чтоб ничего не делать. Вот поживете с мое, парни, и вы в жопе окажетесь!

Успевший оголиться Бандеровец не к месту заржал. Толстое пузо его было покрыто рыжим волосом, над левым соском виднелась татуировка – три профиля, слегка наплывающих один на другой: Иван Франко, Симон Петлюра и еще какая-то мерзкая рожа, вся в оспинах и нарывах.

– Ну-ну. – Майор с неодобрением покосился на Бандеровца. – Будешь пулеметами заведовать. У тебя получится.


Громадный боевой робот шагал по территории воинский части. Асфальт проламывался под его тяжелыми ступнями. Вокруг кипело веселье. Бойцы ВКС закусывали саке тушенкой, пустые токкури швыряя в бронированного андроида. Кое-кто вытянулся вслед роботу по стойке смирно и горланил гимн Земной Конфедерации. У многих на головах были повязаны хатимаки, испачканные кровью: об осколки токкури так легко порезаться спьяну. Воины палили в небо из чего только можно. Невзначай попали в воздушный шар тушканчегов. Над лагерем расцвела вспышка взрыва. Начальство наказать не может, так чего б и не повеселиться?..

В отсеках робота отчетливо раздавался зубовный скрежет майора:

– Совсем распоясались, мля!

– Так точно! Радуются!

– Живут сами, а другие потом поживут!

Робот снес шлагбаум у КПП и вышел на оперативный простор. Старлей потел, как стадо лошадей Пржевальского на перегоне. И было от чего. Ему, голому, пришлось влезть в рубку управления ходовой частью и залечь в эргономичный, но жутко неудобный ложемент. Майор влез следом, осмотрел достопримечательности, поцокал языком и велел задрать ногу. Старлей подчинился. Майор вогнал ему под колено крохотный штепсель разъема. Потом – под второе. В локтевые сгибы. Три штуки – в позвоночник. В запястья. В голени и виски. В пах. В позвоночник. Короче говоря, везде. Нынче Старлей напоминает дикобраза, только вместо игл – прозрачные упругие провода. И во рту загубник. Полрожи закрывает маска дыхательного устройства, генерирующего воздушную смесь. На глазах очки. На голове шлем. И носки еще на ногах, почему-то резиновые. Небось со стороны Старлей забавно выглядит – голый, но в шлеме и носках. Только галстука и не хватает.

Майор «приодел» Василия и удалился, бубня, что господи, какой ужас. Отсек сразу задраился. Из-под потолка выдвинулись патрубки, из которых хлынул мерзко прохладный душ – это включилась подача геля управления, призванного усилить взаимодействие нервной системы водителя-оператора и ЦНС робота. В общем, утопили Ваську как котенка. Оставалось только посочувствовать Бандеровцу – в его случае подключение должно быть еще жестче.