Многие обобщения, сделанные в этой книге, со временем будут пересмотрены, изменены или полностью отвергнуты. Справедливость замечания о том, что Египет был защищен от внешнего вторжения, во многом зависит от времени и места. В истории Египта бывали времена, когда передвижение людей было настолько интенсивным, что они преодолевали преграды – пустыню или море. Но такие значительные события, как нашествие гиксосов или нападение «народов моря», происходили в более поздние периоды, на ранних же стадиях чувство безопасности было частью доминирующего мироощущения. В некоторых частях Египта: в районе первого порога Нила, на северо-западной границе с Ливией или на границе с азиатами в районе Суэца – всегда существовала угроза нападения. В этих районах требовалось постоянно охранять границы, и неусыпная бдительность стала частью самосознания их жителей.

Ощущение защищенности от внешнего врага становится очевидным в сравнении с другими культурами. В отличие от живших в то же время соседей: месопотамцев, сиро-палестинцев или анатолийцев – египтяне находились в удачной географической изоляции. Им не было нужно содержать постоянную и сильную армию на границе. Любая возможная угроза обнаруживалась издалека, и было маловероятно, что ее разрушающая мощь дойдет до Египта. Это чувство относительной безопасности привило древним египтянам уверенность в успешном существовании в этом и загробном мирах, и оно обусловило ощущение личной свободы простых жителей Египта. В отличие от соседей: вавилонян или евреев – древние египтяне не были рабски подчинены власти и полностью растворены в обществе. Правила, по которым они жили, были весьма общими и понятными, и в рамках этих правил египтяне обладали относительно большой свободой для проявления индивидуальности. Эта свобода основывалась на вере в себя и в свой мир, которая происходила от ощущения географической безопасности. Как мы увидим в последующих главах, когда это чувство безопасности все же было разрушено, мировосприятие египтян полностью изменилось, и на смену свободе и оптимизму пришло сознание государственной необходимости. Но речь в них пойдет уже о закате, а не о расцвете Египта.

Следует различать чувство опасности, вызванное возможностью военного вторжения, и то, которое было связано с вероятностью низкого разлива Нила и страхом голода. Не испытывая первого, египтяне всегда ощущали присутствие второго. Но их никогда не оставляла надежда на то, что за годом низкого Нила последует год с хорошим разливом. С низким разливом Нила всегда можно было бороться, осторожно расходуя ресурсы, чтобы пережить месяцы голода, пока не начнется новый разлив, всегда происходивший вовремя. Периодичность живительных разливов во многом определила сознание египтян. Каждую весну Нил возвращался в свое русло, оставляя поля иссыхать под порывами горячих пустынных ветров, захватчиков, пришедших из ниоткуда, но каждое лето река снова наполнялась, поднималась из берегов, и половодье оживляло поля, принося на них влагу и новый ил. Нил никогда не прекращал совершать это великое возрождение. Эта цикличность заложила основу веры египтян в то, что и они сами смогут одержать победу над смертью и получить вечную жизнь. И действительно, даже если Нил не являл щедрость в годы голода, его течение никогда не прекращалось, и оно обязательно вновь богато одаряло Египет.

Постоянная периодичность циклов реки дополнялась цикличностью солнца. Каждый вечер оно исчезало в почти безоблачном небе, но каждое утро вновь являлось во всем своем могуществе. К его жару египтяне относились с почтением: они были благодарны прохладному северному ветру или освежающей воде, но радовались солнечному теплу после холодной тьмы ночи. По утрам они грелись в лучах солнца и наблюдали, как животные делают то же самое. Световой день был временем жизни, ночью же все замирало; и в Египте, где смена дня и ночи происходит внезапно, это ощущение имело большое значение. Ритм повседневной жизни полностью зависел от солнца. Каждую ночь оно одерживало верх над смертью и, сверкая, появлялось на утреннем горизонте, и это придавало египтянам уверенность в том, что они, как солнце и Нил, тоже смогут победить смерть.