– А где Вольдемар? – рассеянно спросила Рита. – Мой Вольдемар? Он спасся?

Долгополов ядовито прыснул.

– Боже, – пробормотал Крымов. – Женщины!..

– Не говорите так, – почти оскорбленно упрекнула его Марианна. – Ну влюбилась Риточка, и что с того?

– Вольдемар! – под рев катера зло хохотнул Долгополов. – Влюбилась она! Лет пятьсот назад сожгли бы ее на фиг на костре, как ведьму, или утопили, и правильно бы сделали, кстати.

– Какой вы жестокий, – упрекнула его Марианна.

– О-е-ей, сейчас распла`чусь, – отреагировал бодрый старик, отлично управлявшийся со штурвалом, как будто всю жизнь водил суда по морям по волнам.

Крымов глянул назад – черная тьма над островом отступала и рассеивалась так же быстро, как и сгустилась.

– Финита ля комедиа, – пробормотал он.

На дальнем кресле в салоне сидел очумевший молодой итальянец и с ужасом смотрел на все происходившее.

– А что наш капитан? – спросил Крымов. – Антон Антонович? Вы же его заколдовали, как я понимаю?

– Да ничего с ним не случится, – бросил через плечо старый предводитель летучего отряда. – Скажу пару ласковых на ухо – и очухается молокосос.

– Риточка, Ритуля, – заботливо приговаривала оказавшаяся такой душевной и сердобольной Марианна Логинова. – Лапочка, ты оклемаешься…

– Он такой красавец, Маришка, если бы ты знала, – мечтательно отвечала та, кажется, все еще плывя на дивном облаке своих любовных фантазий.

– Красавец! – рассмеялся Антон Антонович, бросив взгляд налево, где вновь открывались острова и тянулся Лидо. – Посмотрела бы она на своего красавца, когда тот занят работой в аду! Рога, копыта, хвост, пламя из пасти и поварской нож размером с ятаган. Вот потеха! Заикой осталась бы на всю оставшуюся жизнь! И перекосило бы дуру: сама бы людей пугала!

– Злой он, Ритуля, не слушай его, – приговаривала Марианна. – Несносный старик.

– А я и не слушаю, – блаженно ответила та, ткнувшись лицом в плечо подруги. – Маришка, какао хочу…

– Скоро будем в гостинице, и я сама тебе сварю твой любимый какао. Как раньше, когда у меня в общаге зависали. Помнишь?

– Ага, – Рита с мокрыми глазами поцеловала ее в щеку, – такой и хочу…

Спустя двое суток они сидели в саду у Долгополова и пили все ту же абрикосовую. Под чай и пирожки. Крымов курил после второй стопки неизменное «Мальборо», Антон Антонович, откинувшись на спинку плетеного кресла, подставил лицо апрельскому солнышку и сладко зажмурился.

Какие события захватили их в свой водоворот в течение этого короткого времени! Какой вихрь носил по земле! В какие шторма они только не ныряли, но выбрались живыми!

Крымов вспоминал прощание с Марианной на Казанском вокзале.

Она сказала:

– Очень рада с вами познакомиться, Андрей. Признаюсь, было страшно, но очень интересно. Я всегда буду вас немного ненавидеть, и нашего старого колдуна тоже, за то, что без спроса перевернули мою жизнь. – Она говорила это отчасти в шутку, отчасти всерьез. – Ну это же правда: вы не озаботились моими чувствами, окунули с головой в свой кошмарный мир. Но спасибо от всего сердца, что спасли мою подругу.