Когда Натали оказалась в тепле, трясти её не перестало, напротив – показалось, что даже зубы начали стучать. От волнения она не сразу заметила ещё одного человека, парня, который сосредоточенно сшивал листы бумаги, исписанные мелким, убористым почерком.

– Дар, – послышался за спиной голос колдуна Филиппа. Молодой человек отвлёкся от своего занятия, поспешил к Натали, забрал у неё шубу и сумки. Девушка автоматически попыталась пригладить пальцами влажные волосы. Всё тем же жестом колдун предложил Наташе сесть за стол на длинную лавку, налил кипятка из носатого чайника, бросил в кружку щепотку каких-то трав и придвинул её Натали. Та поблагодарила.

– Так вы читали обо мне. Что-то настолько занятное, что вы решили встретиться со мной лично? – Филипп Егорович сел напротив гостьи. Натали кивнула.

– Дело в моих братьях…

И около половины часа она рассказывала о ситуации в семье, настолько досконально, что колдун даже не задавал вопросов. Дар тоже подсел поближе, оставив своё занятие. Несколько раз Натали бросала на него взгляд: Дар был точно старше неё, но она не могла понять, на сколько, гладко выбрит, как и Филипп Егорович (Натали призналась себе, что представляла всех деревенских нечёсанными бородатыми мужланами, и от этого стало очень неловко).

– Почему вы приехали одна? – заговорил колдун, когда Наташа завершила рассказ. – Если вы хотите, чтобы я взглянул на ваших братьев, почему они не составили вам компанию?

– По… разным причинам, – уклонилась от прямого ответа Натали. Вряд ли колдуну нужно было знать о том, что Николя скорее сдал бы её в лечебницу для душевнобольных, чем поехал с ней в пермскую глубинку, а Дмитрий не настолько заботился о своей судьбе. Вот Михаил бы поддержал её. Натали некстати вспомнила кипенно-белые перчатки брата, неэлегантно шмыгнула носом.

– Как бы то ни было, вы всё равно выбрали самое неудачное время для визита, Наталья Алексеевна, – колдун выпрямился, забросил ногу на ногу и сложил на коленях сцепленные в замок руки. – Ни один, даже самый пустяковый, заговор не творится в преддверии полной луны. А чтобы вашу беду разгадать, нужны ритуалы куда серьёзнее. Да и нет во мне уже сейчас столько сил.

Сердце билось так, что Наташе казалось – оно стало таким большим, что задевало ребра.

– Я, ни в коем случае, не хочу вас утруждать, – выпалила она. – Я сделаю всё сама, ежели вы только мне объясните, как!

В здоровом глазу колдуна мелькнула какая-то эмоция, как будто Натали вдоволь его позабавила. Он переглянулся с Даром.

– Вы абсолютно не понимаете природу силы, – это был не вопрос, в голосе колдуна слышались насмешка вперемешку со снисхождением. – Каждый раз, когда знаткий творит заговор, – это не просто набор букв и слов. Так он связывает себя с потусторонним. И в полнолуние, когда навьи твари очень сильны, можно с собой притащить оттуда такое, от чего вовек не отцепишься. Дар, – колдун кивнул на юношу за спиной, – учится у меня уже восемь лет. Но и ему не позволены сильные заговоры, только бытового уровня.

– Хорошо, я… – голос дрогнул. Натали пришлось сделать глубокий вдох, чтобы не разреветься прямо перед колдуном. – Я поняла. Но, может, вы хотя бы глянете, есть проклятье или нет?

Филипп Егорович снова переглянулся с Даром.

Тот кивнул, приблизился к Натали.

– Дайте ручку, барышня.

Натали послушно протянула руку. Тот развернул её ладонью вверх и, чуть склонившись, вгляделся в хитросплетение линий. Смотрел он долго, периодически касаясь ладони кончиками пальцев и хмурясь. Через какое-то время он отпустил руку девушки, кивнул, словно прося прощения за вторжение в личное пространство и, повернувшись к колдуну, кратко сказал: