В голове у девочки происходит борьба: взять или нет? Дядя чужой – нельзя… Лялька вкусная – зя! зя! зя! Следы этой борьбы так явно отражаются на заплаканном личике, что впору самому заплакать, и у меня слезы начинают наворачиваться на глаза. Мама приходит на выручку:

– Возьми.

Барьер сломлен! Улыбка счастья озаряет личико, малышка берет батончики и легонько прыгает на меня, обнимая за шею своими маленькими ручонками.

– Спасибо, дядя. Ты хороший, – щебечет она.

Вот так конфеты делают чудо! Ты всегда будешь хорошим, если у тебя есть деньги, – и для друзей, и для маленьких девочек. Не подумайте, что я совсем уж полено бесчувственное, просто как-то так складывается в жизни.

В горле стоит ком, который я все никак не могу проглотить.

– Обращайся, – выдавливаю я. – Ну все, все, пусти, а то как-то даже неудобно.

Девочка выпускает меня из объятий и прыгающей походкой скачет к выходу. Жизнь удалась! Чудодейственная магия женских слез. Даже если женщина совсем еще девочка.

– Спасибо, – тихо говорит мать девочки. – Вы в каком отделении работаете? Я тоже здесь работаю и на следующей неделе занесу вам деньги… Просто сегодня так получилось…

– Вы что?! Забудьте, – я смотрю на нее снизу вверх, продолжая сидеть на корточках.

– Ну, тогда, еще раз спасибо, – легкая улыбка трогает ее губы, она разворачивается и уходит вслед за девочкой.

В груди что-то кольнуло, улыбка женщины все еще стоит перед глазами. Встав с корточек, я возвращаюсь ко входу. Колобок в форменной одежде охранника уже там и вертит головой, видимо, высматривая меня. То есть, вертится-то он весь, а меня замечает лишь тогда, когда я уже стою перед ним.

– Я же сказал – быть тут! Ты куда убежал? – возмущается он и мне кажется, что он вполне серьезно подозревает, что за время его отсутствия я все же успел смотаться в Афганистан и теперь пытаюсь незаконным способом доставить на вверенный его охране объект килограммовый пакет гашиша, туго перетянутый скотчем и надежно спрятанный в моей попе.

– Курил, – невозмутимо играя роль прокаженного контрабандиста, отвечаю я. – Так что там с кадрами?

Еще раз окинув меня подозрительным взглядом и, видимо, приняв волевое решение не подвергать меня полному досмотру, он сдается:

– Тебя ждут. Поднимайся на второй этаж, по левой стороне коридора увидишь дверь с табличкой «Отдел кадров», спросишь Михайловну.

Ага, значит, гарант моего успешного вливания в местный коллектив зовут Михайловна. Ну а что, емко и солидно.

Иногда мне представляется, что наша планета – это и есть ад. Слишком много ассоциаций с этим словом, да? Я имею в виду, у меня. Ау! Мой личный психотерапевт! Я обязательно забегу на следующей неделе! Шучу, нет у меня денег на личного психотерапевта. О чем это я? Ад… Да, ну где еще можно было встретить такое количество всевозможных страданий, как будто специально созданных для человека? В детстве, когда очень хочется спать, тебе нужно вставать и идти в школу. Повзрослев, необходимо просыпаться на работу… Ну почему нельзя сделать рабочий день часиков с десяти? Или с одиннадцати? Люди будут высыпаться, и времени у них на все будет хватать. Кстати, и на секс с супругами тоже. Глядишь, и количество разводов сократится. Подумайте об этом! И не благодарите меня – пользуйтесь на здоровье. Снова я куда-то не в ту степь забрел. Отматываем. Так вот, становясь еще старше, нужно вставать еще раньше, чтобы успеть приготовить завтрак тем, кому в школу, и тем, кому на работу… Мы проживаем жизнь, стараясь оправдать чьи-то ожидания, да и сами все чего-то ждем от других людей. Не задумывались?