Без сожаления ухожу к своим.

Все видели, что я Егора отшила.

Плюс тысяча! Сегодняшние фотки будут лайкать все классы начиная с девятого и ниже.

****

Выбрались мы с танцпола через час. Запыхались с девчонками. Толпой пошли в туалет.

Я махала на себя рукой. Девчонки смеялись без причины. Выпили только смелые, остальные так ржут, для поддержки. Шатаясь, наша компания пробилась к гардеробу. Беспрерывно фоткались. 

Я тоже хочу, но у меня очень старый телефон. Я лучше себе что-нибудь из шмоток куплю и в клуб месяц ходить буду, чем на телефон потрачусь.

 В туалет мы не зашли. Алёнка обеспокоенно всех остановила. Это такие правила, не входить в туалет, пока там девки из одиннадцатого. Можно по шее получить.

Нет. Район у нас отличный. И это вовсе не дедовщина. Это правила, а там где правила – дружные компании.

Пока ждали своей очереди в туалет, я отошла к гардеробу. Взрослый девки вывалились из дамской комнаты. Среди нас таких толстых и здоровых нет. Поэтому Маха-с-маха, проходя мимо меня, грубо задела плечом и ещё задом своим необъятным подвинула.

Сделала она это из ревности. Егор хоть и был отшит, всё равно на меня глазами зыркал. А Маша уже считала его своим парнем.

Вот и улетела я. Чуть не споткнулась. Руками махала и уже приготовилась к унизительному ржанию, потому что точно должна была грохнуться. 

Но сделав пару шагов налетела на незнакомого парня, который мгновенно среагировал. Он поймал меня почти у пола и поставил на ноги, как куклу.

Высокий, плечистый. Старше и намного. Лет девятнадцать, если не двадцать.  Пристальный серо-голубой взгляд, как в магазине.

– Где твоя тележка, маленькое хамло? – с усмешкой спросил он, и очень ловко поймал меня за локоть, когда я шарахнулась в сторону, и опять чуть не упала.  – Осталась без прикрытия и оружия?

Я ничего не могла ответить. Было и обидно, и стыдно, и чувствовала слабость, потому что ответить нечего. А ещё я боялась. Очень сильно.

Дима. Ворон. 

Видимо на лице моём отобразилось нечто смешное, что парень улыбнулся и округлил глаза, явно пытаясь показать моё выражение лица.

И уже гоготали его Зареченские дружки.

Я вырвалась из его рук и с криками: «Зареченские!» побежала обратно к туалетам.

Мы сбились с девчонками в кучу.

Всё произошло слишком быстро.

Егор приехал не один. Привёз с собой какого-то урода бритоголового. Тот в свою очередь пару здоровых, взрослых парней.

Подрались прямо в клубе. Зареченские и Октябрьские.

В гардеробе. Вражеские гопники даже вход не успели оплатить в зал. На плитке, у стойки раздевалки появились капли крови. Алина заверещала, как-будто это её кровь. Алёна с восторженной улыбкой снимала всё, что происходило.

– Они первые начали, ментам покажем потом, – крикнула она мне.

Охранники разогнали толпу.

А мы в восторге!

Когда не учавствуешь в конфликте, только смотришь – это прикольно.

Хотя Маха-с-маха залезла в потасовку и кто-то её ударил. Это не с мелкими девчонками драться. Ударил взрослый мужик из Зареченских, не тот, которого я бортанула тележкой в магазине. Другой. Но тоже удар получился крепкий.

 И я с кровожадным удовольствием смотрела, как официантка прикладывает к роже Махи кусочек льда, а та в голос ревёт, что девушек бить нельзя.

Хлеба и зрелищ!

Наличные у меня есть, осталось только насладиться дракой.

Забыв про девчонок, я забрала курточку из гардероба, и рванула на улицу.

У главного входа никого не было. Но я знала, где всё самое интересное происходит.

Побежала, скользя по дорожке, туда, где не светили фонари. За клубом, в маленьком сквере, где переломаны все скамейки, дрались мужики. Нет не пацаны, а именно взрослые.