Звали его Жека Шарабан. По-русски Евгений Алексеевич Шарабанов. Позвонил он пьяный в стельку и докапывался до меня со знакомством.

Я так была увлечена его проектом, что не отключала телефон и не прекращала этот бессмысленный разговор, продолжая рисовать.

На заднем плане у Жеки Шарабана бурчали мужики, стучали стаканы и хихикали пьяные женщины.

 – Давай ещё раз, – протяжно сказал мне Жека. – Про винцо.

 – Мерло с оттенком Сангрия очень понравится вам. Цвета тёплые, насыщенные...

– Как ты говоришь! – восхитился заказчик. – Мне лозу виноградную над унитазом повесь.

Я тут же нашла в каталоге плитку с виноградной лозой, она, кстати, очень в тему была над бочкой-унитазом.

– Очень красиво будет, – сказала я.

– Отъ*бись, мне алюра красиво делает, – кого-то шуганул Шарабанов и продолжил, шмыгая носом, говорить пьяно и распевно. – Юлэнька, а какой у тебя размер груди?

 – Евгений Алексеевич, это не имеет отношения к вашему заказу, – строго заявила я.

 – Как же не имеет? – протянул Жека. – Я же плачу. Давай, ко мне Юленька. Я тоже тебе сделаю красиво.

– Евгений Алексеевич, буду рада пообщаться с вами завтра. Спокойной ночи.

Я наконец-то оторвалась от проекта и отключила звонок.

Пич гонял по комнате мячик. В балконную дверь уже тянуло холодком, и у меня мёрзли ноги под столом.

 Раздался очередной звонок. И я так же на громкой связи ответила.

– Куколка, привет! – на всю комнату бархатистый приятный голос Димы Воронова. – Сегодня плохо поговорили. Давай встретимся.

– А мне кажется, хорошо поговорили. Мне вот полегчало, – улыбнулась я. – Вам чего от меня нужно, Дмитрий Романович?

– Поговорить, – печально ответил он. – Места себе не нахожу.

– Потому что ваше место в Москве! Вот и дуйте на историческую родину, – усмехнулась я.

– Юля, прекрати, – строго сказал он. – Пожалуйста, давай встретимся.

– Я спать ложусь, – отрезала я. – И откуда ты взял мой номер?

 – Я даже адрес твой знаю.

Раздался дверной звонок.

Не отключая связь, я прошла к входной двери и посмотрела в глазок. Там стоял парень в жёлтой одежде и кепке, как разносчик пиццы, но держал цветы.

Я открыла дверь. Парень улыбнулся и попросил расписаться за доставку.

– Вы не ошиблись?

– Нет! Он не ошибся! – кричало из колонок.

Я расписалась и заволокла гигантский букет цветов в корзине.

– Дмитрий Романович! – крикнула я. – Беспощадный вы мой, как я это всё к мусорным бакам с утра дотащу?

 – Оставь, пожалуйста, – ответил Дима. – Там ещё коробка конфет, как ты любишь: пломбир с клубникой.

У меня мурашки по коже. Опять что-то из прошлого накатило.

Вот только освободилась, как он заново меня мучает.

– Дима, тебе меня не жалко? – ослабело спросила я.

– Ничего страшного, ты не потолстеешь от коробки конфет, – усмехнулся он. – Просто я пытаюсь выпросить свидание. Одно единственное. Куколка, дай шанс всё объяснить.

 – Нет, – рявкнула я и отключила телефон.

 Мне действительно пора было ложиться спать.

Комнату заполнял невероятный аромат роз.

 Я нашла коробку дорогих конфет в корзине.  И маленькую открытку.

 «Дорогая, куколка. Приглашаю тебя на свидание. Сообщи, как будешь свободна».

 Пич уставился на букет, как на врага народа. Глаза зелёные одурели, холка вздыбилась. Мой котэ воинственно, боком стал подходить к розам, щерясь и мяукая.

Война с букетом началась неожиданно. Кот влетел в букет с разбега. Розы его царапали, он их.

            Без жалости к цветам, я прошла на кухню и кинула коробку конфет на стол. Открытку отнесла в шкаф. Там на верхней полке у меня был «склад прошлого». Фарфоровые куклы, изображающие стройного плечистого юношу. Чек из кафе, в которое меня, пятнадцатилетнюю, пригласил Дима, оттуда же брошюрка, на которой Ворон написал: «Моя куколка». И туда же отправилась открытка